Где бы ты ни был - [25]

— Спасибо, — произнесла она, опустив глаза.

—А теперь расскажи-ка мне обо всех этих господах, которые вчера вечером нашептывали тебе на ухо всякие непристойные предложения.

—А ты не знаешь, что они могли нашептывать?

—Думаю знаю. И еще я точно видел, как один из них пытался вывести тебя из танцзала. Его счастье, что ему это не удалось, иначе мне пришлось бы... Как ты говорила?

— Застрелить его прямо в сердце, — напомнила она.

— Точно! Я готов был сделать что-нибудь очень эффектное! Он шептал тебе именно то, что я думаю?

— Он приглашал меня покинуть зал и подняться наверх, чтобы мы могли «стать ближе».

— Это тебе за то, что притворяешься вдовой. Бедняга полагал, что опытной женщине больших объяснений не требуется.

— Я знаю, что он имел в виду. Лучше расскажи мне о своих приключениях. Я была уверена, что ты «ускользнешь» наверх с графиней.

— Она действительно очень старалась, — признался Роберт. — И не она одна.

— Прекрати хвалиться.

— Я просто объясняю, что дамы, носящие высокие титулы, зачастую ведут себя очень фривольно. Иногда за дорогими драгоценностями прячутся души настоящих куртизанок.

— Расскажи мне еще, — попросила Ванда, удивленно распахнув глаза.

— Ну, например, вчера на балу была одна дама... Впервые я встретил ее, когда был в Париже несколько лет назад. Тогда еще был жив отец, который держал меня на весьма скудном обеспечении, поэтому было ощущение, что в этом обществе я всего лишь бедный наблюдатель. Чего скрывать, конечно, я был сильно задет, потому что считал себя чертовски привлекательным для противоположного пола. Но я не мог себе позволить дарить женщинам драгоценности, поэтому они не тратили на меня свое внимание и время.

Ванда с сочувствием улыбнулась. Она понимала, это, должно быть, сильно било по самолюбию.

— Так что случилось, когда ты встретил ее вчера вечером? Она тебя узнала?

— Как это возможно? Когда мы впервые встретились, я для нее просто не существовал. Но теперь я граф, обладающий состоянием, и она расточала улыбки и... приглашения.

— Но ты ведь их не принял? — спросила Ванда. У нее вдруг перехватило дыхание — по каким-то загадочным причинам ей было очень важно услышать ответ.

— Никакие приглашения от столь бессердечной особы меня бы не соблазнили, — ответил он. — Я встречал много таких женщин.

Он говорил легко, но Ванда чувствовала, что в его душе все же остался какой-то болезненный след. Наверное, поэтому он и решил жениться только на той женщине, которая будет любить его самого, а не титул и деньги.

Роберт увидел, как она на него смотрит и, улыбнувшись, поспешил сменить тему.

— Нам нужно разработать маршрут, — предложил он. — Ты действительно хочешь осмотреть Вену?

Ванду озадачили нотки напряжения в его голосе.

—А ты бы предпочел не останавливаться в Вене? — спросила она. — Я много раз слышала, что это очень романтичный город, полный света и музыки.

— Это было правдой, — веско заметил он. — И когда-нибудь он снова станет таковым. Но сейчас, после трагедии, этот город темный и печальный.

Ванда поднесла руку к лицу.

— Трагедии? — повторила Ванда. — Ну конечно, я совершенно забыла!

Четыре месяца назад Австро-Венгерский кронпринц Рудольф совершил самоубийство. Он застрелился в охотничьем домике в Майерлинге. Там же обнаружили тело молодой девушки, Марии Вечеры, застреленной из того же револьвера.

—У меня есть друг в британском посольстве, и я слышал об этом довольно много, — сказал Роберт. — Вена в трауре, атмосфера там очень напряженная, поскольку власти скрывают правду о том, что произошло. Сначала говорили, что принц умер от отравления, но в конце концов вынуждены были признать, что он скончался от пулевого ранения в голову. Но они по-прежнему отрицают уже известную всем истину, что это было самоубийство.

— Как ужасно, — прошептала Ванда. — Ты ведь, кажется, встречался с принцем Рудольфом?

—Да, пару лет назад, когда он приезжал в Лондон на бриллиантовый юбилей королевы.

—Я помню, как ты говорил, что он тебе понравился. Да ты же принимал его у себя в гостях вместе с принцем Уэльским.

Роберт усмехнулся, припоминая то событие.

—Да, действительно. Из Америки как раз прибыло шоу Буффало Билли, и все мы хотели его посмотреть. Мы выпили слишком много и сильно развеселились. Но потом принц стал угрюмым и принялся рассуждать о самоубийстве, как это часто с ним бывало, судя по рассказам его свиты.

—Уже тогда? — поразилась Ванда.

—Да. Он был охвачен идеей свести счеты с жизнью. При этом он производил впечатление приятного человека и тогда мне очень понравился.

Ванда обратила внимание на легкий акцент на слове «тогда» и бросила быстрый взгляд на собеседника.

— Но не сейчас?

Поколебавшись, он ответил:

—Я также был знаком с Мари Вечерой. Она отчаянно мечтала, чтобы ее представили Рудольфу. Она обожала его издали — так, как обожают любимого актера.

—А ты видел ее, когда они уже встретились?

— Нет. Это случилось позже. Прошлой осенью ей наконец удалось привлечь его внимание, а спустя несколько месяцев она была мертва.

— Как ужасно, — воскликнула Ванда.

— Вот именно. Мир уже назвал эти отношения Великой историей любви. Но я думаю, что поступок Рудольфа достоин презрения. Ему было тридцать, у него были жена и ребенок. А ей — всего восемнадцать, еще совсем дитя! Нет, я понимаю любовь иначе.