Газета Завтра 998 (1 2013) - [17]

В половине восьмого я уже на автобусной остановке. Автобус полиметалловский. Бесплатный. Ехать минут двадцать по тайге… Красотища!!! Воистину: кто не видел Урала, - не знает России. Клянусь, такой величественной красоты я не видел никогда в жизни. Разве что в кино. Но нет, с экрана кинотеатра и по ТВ такую красоту передать и воспринять не возможно. Стройные ряды припорошенных снегом высоченных сосен, елей и берез вплотную подступают к уходящей в бесконечность автостраде. Так и хочется попросить водителя остановить автобус, выйти и нырнуть с разбегу в эти бескрайние бело-зелёные просторы. Но нельзя. Меня начальник по технике безопасности ждёт, а в лесу, говорят, звери дикие водятся. Сожрут.

Тайга расступилась… И вот передо мною головное предприятие. Оно самое - ЗАО «Золото Северного Урала». Пять-шесть добротных и, я бы сказал, респектабельных строений, расположенных на приличном по размерам участке вырубленного под корень леса, да несколько строений барачного типа, но тоже – добротных. Все это ограждено сеткой-рабицой. Вышек по периметру не видно, но всевидящее око профессионального секьюрити нутром чувствуется. А как иначе? Золото Урала – мощь и сила России.

Проверив документы и получив по рации на то разрешение, бдительная охрана вывела меня на дорогу:

- Вон то, длинное строение из красного кирпича типа лагерного барака… Там Крылов сидит.

Вовнутрь здания тоже не так-то легко войти, - надо набрать по телефону, висящему в тамбуре, нужный номер, вас выслушают и впустят.

- Сергей Анатольевич, моя фамилия Фоменков, меня к вам на инструктаж направили.

- Не Анатольевич я, - Адольфович! Заходите.

Ну, думаю, всё!!! Замордует меня сейчас главный пожарник… Начнёт: а что говорится в этой инструкции? А что говорится в той? А с пожарным шлангом и огнетушителем вы умеете обращать? Вот попал… Не привычное какое-то у него для моего русского слуха сочетание имени-отчества. Придётся шлангом прикинуться… Пожарным.

Осторожненько скребусь в дверь, вхожу на цыпочках… Мамочка родная! Да в этом бараке ни один английский лорд не валялся! Набор курительных трубок чего только стоит, - тысяч, этак, на сто фунтов стерлингов потянет. …Ну, во всяком случаи, я лично за них меньше бы не попросил.

Красной мебели я в своей жизни никогда не видывал, так, что сказать с точностью, из какой пороты дерева она для «пожарника» изготовлена, я не берусь, но в том, что мебель прочная и надёжная, как золотой и алмазный фонды России вместе взятые, сомнений у меня не возникло. За широким столом, аккуратно заваленном всякой всяченной, в том числе и сразу бросившимися мне в глаза курительными трубками, сидит добродушного вида плотный мужчина лет, этак, 50-55; на голове седой ёжик, на лице длинные седые усы. Не такие висячие усы, как у украинских гусляров и белорусских песняров, а именно вот такие, длинные усы, - к нижней части скул отращенные. Как у викингов. Крепкое туловище человека, пронзившего меня взглядом цепких прищуренных глаз, из-за чего я так и не разглядел их цвета, элегантно облегал пиджак из добротного сукна. Из такого же, недешёвого, материала, были сшиты и его брюки. На них я обратил внимание, когда он приподнялся на своих коротеньких и толстеньких ножках, чтобы протянуть мне руку для пожатия. Был ли на нём галстук, а если был, то какого цвета или расцветки, не припомню, - фигура Сергея Адольфовича и без того много впечатлений о себе оставила. Но что, кроме самого хозяина, более всего поразила меня в убранстве кабинета Крылова, так это объёмная картина за его спиной. Там, где обычно начальники вешали и вешают портреты императоров, генсеков и президентов, у Сергея Адольфовича весит ВОЛК. Белый волк.

- Ну, так что же такого плохого, Александр Сергеевич, сделал вам Юрий Чурбанов? – с лукавинкой, блеснувшей в его глазах, спросил меня хозяин кабинета а-ля «овсянка, сэр!» Я даже как-то растерялся и сразу не понял о чем речь.

-Читал-читал, Александр Сергеевич, ваши стихи. Поверти, Чурбанов был не худшим генералом МВД СССР.

А… Понял теперь. Моё стихотворение «Случай на этапе»…

-Пробежался, продолжает, по вашим блогам и страничкам на различных сайтах, интересная, должен заметить, у вас была жизнь.

Да уж, куда интереснее, думаю.

-Как жить здесь собираетесь? – спрашивает.

-Да как и все люди, имеющие заработок в тысячах километрах от родного дома, живут, так и я буду жить. Что-то себе на существование, - остальное семье на жизнь. Вы уж простите, говорю, Сергей Адольфович, за оговорку. Первый раз в жизни встречаю человека с таким, как у вас отчеством. Представляю, как трудно жилось вашему отцу с таким именем. Да, собственно говоря, кому из немцев в военные и послевоенные года в СССР жилось легко.

Опять лукавинка, но уже на всё лицо…

-Что трудно жилось моему отцу с его именем, в этом вы абсолютно правы, а вот, что немец, так это зря, - костромские мы. Мой отец из Костромской области. В 39 году он родился. Перед войной. В те годы СССР с Германией лучшими друзьями были.

(Дальше объяснять не надо было. О том, что я и так догадался, в честь кого его папу назвали, он понял по моему взгляду.)