Газета Завтра 973 (30 2012) - [48]

Местные писатели разбиты на два союза — традиционный и Союз писателей южного Кузбасса. Мира между ними нет. И, тем не менее, Новокузнецк почему-то претендует на звание города литературы. Общаюсь с местными литераторами, и не могу понять, почему? На литературный труд здесь прожить невозможно, поэтому поэты и писатели работают на шахтах и в металлургической промышленности, параллельно еще где-то подрабатывают. На каждом — по два-три кредита. Спрашиваю: "На что кредит брали?" Отвечают: "На жизнь". В настоящее время люди берут кредиты на кабальных условиях, чтобы просто съездить в отпуск или подлечиться, а чаще всего — на зимнюю одежду. Без теплой шубы в Сибири не перезимовать. В городе много онкобольных. 

Первое, что меня поразило, — лица людей. Я никогда не видела, чтобы у мужчин были обведены глаза. Оказывается, это угольная пыль. От ежедневного труда в подземелье она оседает на веки и не смывается годами, а может, и вообще никогда. У шахтеров — взгляды мучеников. В разговорах выясняется, что они живут хорошо, вон, в соседних областях, говорят, совсем работы нет. Люди спиваются. 

Главная достопримечательность города — музей Достоевского. В местной церкви Федор Михайлович и Мария Дмитриевна венчались. В деревянном домике на краю города собраны старинные вещи разных времен и народов, на стенах ксерокопии писем. Ни одной личной вещи писателя нет, что немудрено: он был здесь три раза и в общей сложности двадцать два дня. Если учесть, что в те времена не существовало скоростного транспорта, и, соответственно, Достоевский вынужден был останавливаться на всех крупных станциях подолгу — это Тюмень, Омск, Новосибирск.., то такое же право на открытие подобных музеев имеют и эти города. 

В главном книжном магазине Новокузнецка спрос на классику нулевой. Продавщицы объясняют это тем, что во время каникул школьную литературу, как правило, не покупают, а вот в учебное время года спрос традиционно возрастает на все то, что заложено в учебной программе. "И Достоевский там есть", — заверили меня. Мой знакомый поэт Дмитрий Хоботнев, коренной новокузнечанин, рассказывает, что город криминализирован чрезвычайно, вечерами на улице гулять не принято, да и не хочется. А в это время мимо нас проносят женщину на носилках: с сердцем стало плохо, она, как и я, здесь впервые.

…Новосибирск — действительно город науки. И здесь все проникнуто книжной культурой, в книжных магазинах многолюдно, немало иностранцев, которые приобретают литературу в больших количествах и на разных языках. Продавщица поясняет, что за рубежом книги в твердой обложке, в переплете стоят дорого. Не каждый может себе позволить купить, скажем, собрание сочинений Гюго. А тут — пожалуйста, за семьдесят три доллара — все творчество знаменитого француза в тесненной золотом обложке! 

Город богатый, но зарплаты в сфере образования, науки и культуры смехотворны, гонорарные расценки в областных СМИ ничтожны. Так, например, за стихотворение на первой полосе газеты гонорар составляет двадцать рублей. За эту сумму в Новосибирске можно купить кедровую шишку, что продают бабушки возле железнодорожного вокзала. На каждом углу — банки, которые без устали предлагают кредиты. Даже в аэропорту перед самой взлетной полосой, когда уже пройден досмотр, бойкие юноши настойчиво советуют оформить кредитные карты. Они обаятельно улыбаются и почти интимным шепотом спрашивают вас о месте проживания, зарплате, членах семьи, наличии автомобиля… Создается впечатление, будто просто собирают информацию о людях. Зачем?

Тюмень — город не просто богатый, а очень богатый. Но только для тех, кто приближен к бюджетному пирогу. Эти люди мелькают на экранах, издают килограммовые книги и преподают в местном университете. Остальных принято не замечать. Книги, изданные на государственные деньги по блату, чаще всего не отличаются художественным вкусом. Открываю наугад детскую книжку и читаю, как Мечта говорит девочке: "А теперь пойдём реализовываться вместе". Представила: читаю ребенку это чудное слово "реализовываться". 

Если в прежние времена тюменские журналисты были разбиты на несколько лагерей, представлявших, как правило, оппозицию, то теперь в поисках заработков весь пыл сошел на нет. Свет в окошке — мой бывший коллега по "Комсомольской правде" Виктор Егоров: он создал сайт под названием "Цветной бульвар", где просто рассказывает о жизни города и области, как оно есть. Успех у него огромный. Люди давно устали от однообразных СМИ, где в каждом номере по 4-5 фотографий губернатора и свиты с описанием их грандиозных достижений за счет налогоплательщиков. 

Что в Тюмени действительно стоит посетить — это храмы, места молитвенных подвигов тюменских священников, чутких, внимательных и в высшей степени тактичных. Куда бы меня жизнь ни забрасывала и в каких бы обстоятельствах я ни оказывалась, всегда сумею отличить выпускника тобольской духовной семинарии от любого другого. Впрочем, не только я, но и многие из тех, кто имеет представление о духовной школе Сибири. В Свято-Троицком мужском монастыре — мощи Филофея Лещинского, обратившего в православную веру коренные народы: ханты и манси. Волею судьбы я с сыном принимала участие в прославлении святого и перенесении в монастырь его мощей из Вознесенско-Георгиевского храма, где они были обнаружены под полом: их там прятали при советской власти. Душевное состояние непередаваемое. Тишина, тысячи зажженных свечей, легкий ветерок и молитва на одном дыхании. Даже такой непоседа, как мой сын-подросток, и тот вел себя тихо. Впрочем, в ответственный момент он меня удивил: подошел к раке, голову наклонил и шепчет: "Филофей, ну, пожалуйста, сделай так, чтобы у меня по английскому вышла тройка, и не надо было в каникулы в школу ходить". Я ребенка одернула. Меня кто-то поправил, мол, он же с верой просит. В тот же день сын пошел сдавать английский, и ему за четверть поставили четыре…