Газета Завтра 955 (9 2012) - [8]

Признаюсь сразу: с 1989 года не голосовал на выборах — ни президентских, ни парламентских, ни федеральных, ни местных — ни на каких. И даже не потому, что разочаровался в данном механизме делегирования власти — чтобы разочароваться, надо сначала быть как минимум очарованным, а если ты знаешь устройство этого механизма изнутри, условно говоря с другой стороны кабинок для голосования, ни о чём подобном, ни о каких иллюзиях речи не может идти по определению… 

На митинг сторонников Путина 23 февраля отправился загодя — благо, место сбора колонны на Фрунзенской набережной было совсем недалеко от редакции газеты "Завтра". По дороге мимо здания Главкомата Сухопутных войск стояли разноцветные колонны пустых автобусов, навстречу мне шли небольшие группки людей, у некоторых в руках были свернутые российские флаги. Что это такое, понял, только уткнувшись в металлическое ограждение с суровыми "понтами" (если милиция — "менты", то полиция — "понты"). Влиться в колыхавшуюся триколорами колонну за ограждением, пройти рамки металлоискателей и отправиться маршем до Лужников мне была не судьба: ни туда никого уже не впускали, ни оттуда не выпускали. Хотя особо отчаянные "путинисты" — видимо, из числа привезенных в столицу жителей "замкадья", всё-таки прорывались через хлипкие заборчики и отправлялись гулять по февральской Москве — именно этих "беглецов из рая" я, оказывается, и встречал по дороге. Стало даже интересно — как далеко простирается это оцепление? Оказалось — практически на все кварталы, прилегающие к Фрунзенской набережной от места сбора и до самых Лужников. Ну, всё правильно — безопасность превыше всего. А то мало ли какие террористы захотят устроить провокации на пути следования колонны.

К счастью, метро не закрыли, и я спокойно доехал от "Фрунзенской" до "Спортивной". А там уже пешим ходом вместе со множеством других любопытствующих добрался до Большой спортивной арены стадиона "Лужники". 

Никакой рок-музыки — только русские народные песни и советская эстрада: пробил час фольклорных коллективов: казачьих и не только. Гигантские надписи на стенах БСА — белыми буквами почему-то на голубом фоне (ничего красного!): "Защитим Отечество!" и "Наш голос за Путина!", огромное количество палаток и павильонов, где торговали разной снедью и напитками — и люди, люди, люди… Кого там только не было — "все флаги в гости к нам!": от Союза армян России до компании "Русское молоко", от Московского медицинского университета имени Сеченова до делегации города Урюпинска (это не фигура речи, а суровая правда жизни). Как будто здесь были не Лужники вовсе, а современный Ноев ковчег перед новым всемирным потопом — "всякой твари по паре". И если бы меня попросили определить общее настроение собравшихся, я бы назвал его "недоуменно-праздничным". Словно все эти люди сами сомневались, что вот, они собрались вместе, — не говоря уже о том, ЗАЧЕМ они собрались.

Неужели Путину как олицетворению кремлёвской власти действительно понадобились их голоса, их поддержка, их существование вообще? Те, кто за последние двадцать лет твердо уверовали в обратное, в Лужники не пришли. А те, кто пришли, всё-таки в глубине души надеялись на что-то невероятное, невозможное, но желанное, как чудо, и прекрасное, как воспоминание о далеком, невозвратимом детстве, когда всё было именно так, как должно быть, но не будет уже никогда. Или — всё-таки?.. 

Путин вышел выступать с непокрытой головой, в тёмно-серой куртке нараспашку, под которой виднелся белый свитер на "молнии" (поневоле вспомнилось шуточное: "Путин в свитере, а Медведев — в твиттере") — совсем было задавившие Москву после Крещения морозы уже сошли на нет, но всё равно погода стояла далеко не весенняя, сыпал снег, так что "национальный лидер" продемонстрировал завидную закалку. 

Но главное — он продемонстрировал совсем иную риторику, чем раньше, и те лозунги, которые он бросал в переполненную людьми гигантскую ракушку Лужников, были, наверное, созвучны тому, что надеялось услышать большинство собравшихся. 

"Мы пришли сюда защитить наше Отечество!

Мы любим Россию!

Мы не допустим, чтобы кто-нибудь вмешивался в наши внутренние дела! Мы не допустим, чтобы кто-нибудь навязывал нам свою волю!

Мы — народ-победитель!

Я мечтаю о том, чтобы все люди в нашей стране жили по правде, жили по совести!

Я мечтаю о том, чтобы все мы были счастливы!

Битва за Россию продолжается!

Победа будет за нами!"

Последние слова — практически дословная цитата из речи В.М.Молотова 22 июня 1941 года: "Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами!" Но тогда всё и всем было ясно: кто — враг, против кого идёт война, какое именно дело — защита Отечества — имеется в виду. Защищать же Отечество от "кого-нибудь", ни словом не обозначая, не называя врага, — всё равно, что не защищать Отечество ни от кого. Или защищать от всех сразу. И то, и другое одинаково бессмысленно.

Помнится, в первый раз Путин заявил о том, что против нашей страны ведётся война, после теракта в Беслане. Тогда подразумевалось, что эту войну средствами "международного терроризма" ведёт Запад, что это террористическая война. Но тогда Путин явно не нуждался в массовой поддержке населения России — напротив, тогда население России явно нуждалось в поддержке со стороны "властной вертикали", и глава государства обещал больше не допустить подобного.