Газета Завтра 927 (34 2011) - [41]

Свежее впечатление этого года. В начале мая я всю ночь снимал имперские пейзажи Петербурга. Бродил один с камерой и штативом. Ни души, пропали даже милиционеры и экскурсанты. И только два голубя почему-то следовали за мной по пятам. Я выхожу из арки Генерального Штаба, от Зимнего к Атлантам, по Эрмитажной улицей к Неве, а эти двое всё идут за мной. Не летят, а именно топают на своих двоих.

Я снимал на Дворцовой набережной — голуби со мной. Иду на Адмиралтейскую — они следом. Затем, наконец, подхожу к Петру, птицы меня сопровождают. А пройдены уже километры, прошло несколько часов. Вместе мы идём к Исаакиевскому Собору, и только в районе Мариинского дворца голуби взлетают. Один садится на шлём Николая Первого, другой — на голову коня. Здесь наши пути разошлись. Медленно наступает утро, появляются первые машины, утренние звуки, шумы. Мистика петербургской ночи исчезает.

Даниил Торопов -- Апостроф

Невидимый комитет. "Грядущее восстание". - Ультракультура 2.0, 2011 г., 176 с.

Яркий и скандальный манифест. По мнению многих наблюдателей, "Грядущее восстание", выпущенное в марте 2007 года, — самый заметный политический левый текст за последнее десятилетие.

"Сфера политического представления схлопывается на наших глазах. И на левом, и на правом флангах одно и то же ничтожество занимает позы вождей или выдает невинные напевы, одни и те же выскочки обмениваются репликами, следуя последним достижениям своих пиар-отделов. Кажется, те, кто все еще голосует, мечтают только об одном — взорвать урны, ибо они голосуют против".

Авторы скрылись под коллективным псевдонимом не случайно — они активные участники различных радикальных акций и сюжетов. Французская полиция, расследовавшая саботаж на железной дороге в ноябре 2008 года, сочла, что авторы "Грядущего восстания" и группа активистов из автономного поселения, схваченных по подозрению в организации остановки поезда, непосредственно связаны.

Характерно недовольство среди системных левых: они обвиняют авторов "Грядущего восстания" в безответственности, антидемократизме, чрезмерном идеализме, мистике, использовании "неполиткорректных" авторов вроде Хайдеггера и Шмитта. Действительно, несмотря на подчёркнуто леворадикальную позицию создателей, влияния с правого фланга ощутимы — без шмиттовского "чрезвычайного положения" и его же концепции "политического" дело явно не обошлось. Из "законных" авторитетов — Маркс, Фуко, ситуационисты, Бадью, Негри, Агамбен.

"Невидимый комитет" очень внятно, талантливо и жёстко высказывается по большинству проблем современного французского и, шире, западного общества.

Для русского читателя самое привлекательное в тексте — это реабилитация политического. Политика — это не сумма технологий, манипуляций и разводок от заинтересованных институтов, к чему мы привыкли за последние годы, это важная составляющая человеческой жизни.

Читателей "Грядущего восстания" проводят по семи кругам современного ада: крах обособленного "Я", распад всех социальных форм, конец труда ("труд сегодня скорее связан с политической необходимостью в производстве производителей и потребителей, в спасении любыми средствами трудоцентричного мироустройства, чем с экономической необходимостью в производстве товаров"), блеф экономики, разрушение концепции города и деревни, миф экологизма и агония цивилизации.

"Сегодня олицетворение Запада — это американский солдат, несущийся в танке "Абрамс М1" по иракскому городу Фаллуджа, слушая хард-рок на полную катушку. Это турист, затерявшийся в степях Монголии и сжимающий свою банковскую карточку подобно палочке-выручалочке. Это менеджер, единственным предметом восхищения которого является китайская игра го. Это юная девушка, ищущая своё счастье исключительно в шмотках, парнях и увлажняющих кремах. Это швейцарский правозащитник, едущий на все четыре стороны большой планеты, чтобы поддержать повстанцев — при условии, что их восстание проиграно. Это испанец, которому, по большому счёту, наплевать на политическую свободу с тех пор, как ему гарантирована свобода сексуальная. Это любитель искусства, до оцепенения восторгающийся этим последним криком современного гения, этим веком художников, которые — от сюрреалистов до венских акционистов — соревнуются в меткости плевков на фасад цивилизации. Это кибернетик, нашедший в буддизме реалистическую теорию сознания, и физик элементарных частиц, ищущий вдохновения для своих последних открытий в индуистской метафизике…

Запад — это цивилизация, пережившая все пророчества о своём закате благодаря уникальной уловке. Запад пожертвовал собою как особой цивилизацией, чтобы восторжествовать в качестве универсальной культуры. Операция проста: агонизирующая сущ- ность жертвует своим содержанием для того, чтобы выжить в виде формы".

Несмотря на то, что речь идёт о фактическом манифесте, текст интересен прежде вопросами, которые стоят перед современным обществом. И ответы на них дело неизбежное — Андерс Беринг Брейвик и беспорядки в Англии увесисто пополнили и заострили конфликтный контент.

В целом, в тексте хватает противоречий, преувеличений, да и просто благоглупостей вроде любви к бандам с окраин. И вторая часть книги вызывает куда больше скепсиса. Предпочтения авторов в значительной степени эфемерны и декларативны. "Невидимый комитет" мечтает о коммунах — сообществах, которые существуют параллельно системе в ожидании кризиса. Однако пресловутые коммуны на "левых" условиях либо быстро разваливаются, или столь же резво трансформируются в подобие тоталитарной секты. А "городская герилья" с её ударами по транспорту и коммуникациям отдаёт пофигизмом в отношении человеческой жизни.