Газета Завтра 908 (15 2011) - [16]

"Завтра". Наверное, стоит начать с краткой неформальной автобиографической справки?

Татьяна Боровикова. Я — многодетная мама, у меня четверо детей. Мои родители — научные работники, у нас в семье царил культ книги и образования. Поэтому я учусь почти всю сознательную жизнь. Закончила сперва МГИМО, потом — Академию стратегического управления при Правительстве. Уже потом училась в Свято-Тихвинском Православном Гуманитарном университете, получила духовное образование.

Так сложилось, что в течение долгого времени я была этакой бизнесвумен. У меня был всего один ребёнок, я занималась всё больше бизнесом, издавала журнал. Очень много работала за границей — в Швейцарии, в Бельгии, в Америке. Ещё когда у меня был один ребёнок, я старалась работать, делать карьеру, путешествовать, учиться. И вдруг, в какой-то момент, я поняла, что что-то очень важное упущено в жизни. И что очень хочется на самом деле семью, детей...

"Завтра". Вы тогда уже были воцерковлены?

Т.Б. Это всё приходило постепенно. С воцерковлением мне стало очевидно, что мы во многом ориентируемся на какие-то неестественные вещи, которые на самом деле не так важны для счастья.

Я крестилась уже более чем в сознательном возрасте — в 28 лет. Причём это не было такое вот рассудочное действо, я просто интуитивно понимала, что много уже видела всяких духовных практик, и храмов, и костёлов, и соборов, и Ватикан, и так далее, — но я понимала, что русская духовная культура — это то, чего нет выше в мире. Я уже тогда понимала, что если мне нужна будет вера, то это будет православная вера.

В 28 лет я крестилась, первому моему сыну было уже три года. К тому моменту мы расстались с первым мужем, и я была, можно сказать, в свободном полёте, высокооплачиваемый сотрудник. С точки зрения приземлённой, практической, у меня всё было хорошо.

Но спокойствия на душе не было, какого-то удовлетворения жизнью не было. И когда я покрестилась — первая исповедь, первые молитвы — я стала путешествовать со своими знакомыми, которые начали ездить в монастыри. Монастыри тогда только-только вернули, всё было чуть ли не в руинах. Это было что-то совершенно новое в жизни. Довелось побывать и в Дивеево, и в Новгороде, в Твери, в разных местах Росии, где совершенно не было никакой туристической инфраструктуры. Для меня это был, конечно, колоссальный опыт. Когда я выезжала за границу, неважно куда — в Швейцарию или Америку, мне всегда снимали пятизвёздочный отель. Этот сервис для меня был обыкновенным. А тут я приезжаю туда, где не было ничего подобного — но там была такая молитва, там была такая благодать. Там люди просто счастливы. И я тоже чуствовала себя счастливой.

Многие через скорби приходят к вере. Я пришла к вере через чудеса, через любовь. Так получилось, что Господь открывал мне какие-то невероятные вещи. Бывало, например, так: я обращалась к Ксении Блаженной, когда не могла какие-то вопросы решить сложные для меня. И получались вещи невероятные. Это целую книгу можно написать — такие случаи со мной происходили, которые специально даже и не придумаешь.

И, конечно, постепенно я воцерковилась. Для меня стало потребностью, например, что обязательно нужно ходить в воскресенье в храм. Что как мы тело моем, так же и душу надо чистить, тем более понятно, что если человек грех какой-то совершает, то потом следующий грех будет ещё хуже, ещё больше, — если он не кается, не ходит к причастию, всё это из себя не выметает. Происходит падение, чем дальше — тем больше, и нужно поэтому буквально за волосы себя вытаскивать.

Для меня это был очень сложный, болезненный, многолетний процесс, когда шло подобное очищение. И опять не обошлось без чудес. У меня машина однажды "встала" напротив Валаамского подворья, когда я ехала на службу — таким вот образом я попала в сестричество Казанской божьей матери при подворье Валаамского монастыря. Для меня, это было, можно так сказать, духовным университетом, поскольку это было практически монастырское послушание. И мы много делали таких социальных работ — и кормили бездомных, и поднимали хозяйство подсобное. Мне нужно было отмести весь свой "положительный" мирской социальный опыт и просто заниматься чёрной такой работой, и всё это с молитвой.

А потом я познакомилась с мужем, причём в глухой деревне. В своём окружении я девять лет была одна, только сын рядом был. Сыну было уже 12 лет, и я стала очень сильно молиться о том, чтобы Господь даровал мне семью, поскольку на тот момент я уже понимала, что это самое важное. И этого самого важного я ещё не сделала. Очень хотелось семью и родить ещё детей. Потому что женщина спасается деторождением. Для меня это стало очевидной истиной. И просто хотелось и любви, и реализации семейной. Я понимала, что деньги, карьера, путешествия, — это всё мишура. Это даже близко не может сравниться с той радостью, которую господь может дать через детей. Я ездила и к Ксении Блаженной, и к Иверской, молилась, — и Господь меня услышал.

Был праздник Рождества Богородицы, и мы поехали с сестричеством в деревню. Привезли туда крупу, сахар, чтобы организовать кормление стариков и брошенных детей, которые по деревням живут. Там я познакомилась с Сашей. У Саши был непростой жизненный путь, духовный опыт тоже. Когда мы познакомились, он, молодой мужик, жил в деревне, работал при храме, хотя у него тоже была раньше активная мирская жизнь, бизнес в Пскове. Тоже через чудеса пришёл к вере, большой у него уже опыт был. Поскольку он был в такой среде, где рядом, вокруг, совершалось много исцелений и подобных чудес, Саша воцерковился, и они постоянно молились, читали акафисты.