Газета Завтра 869 (28 2010) - [6]

     Самое скверное, около 33% от общего потока продукции нашего завода составляло шампанское, которое затем полностью исчезло с российских рынков, эта технология была уничтожена. В своё время мы привозили французские виноматериалы, заключали многолетние договоры, были налажены поставки. Затем всё было прервано.

      А.П. Ну а ваши олигархи, ваши богачи и успешные предприниматели, которым была оказана помощь в создании бизнеса, возвращаются ли они в республику, вкладывают ли они в неё свои деньги?

     Т.М. Не вкладывают, они забыли о своей родине, засели в центре, забыли о тех, кто помог им создать капитал, отвернулись от республики и ворочают своими миллиардами в России и за границей так, как будто они не знают, что такое Коран, что такое Библия, что такое чувство благодарности.

      А.П. Скажите, в какой степени те инициативы, которые совсем недавно были предложены центром для Кавказа и для Осетии в частности, являются осуществимыми и принимаются ли они народным сознанием и политическими кругами? Или же они частично отторгаются и воспринимаются как некие утопии или даже блеф?

     Т.М. Стадии блефа окончены. Всё, о чём сейчас говорится, всё, с чем к нам приходят наши экономические стратеги, всё это реально, просчитано, имеет под собой серьёзные основания. Эти инициативы, которые иногда называют инициативами центра, родились здесь у нас, после чего их направили в центр, откуда, после проведённых расчётов, их возвратили нам в виде стратегических проектов.

     К примеру, проект по созданию в Осетии горнолыжного курорта. Наряду с горными лыжами в проекте предусмотрены отдых, лечение, курорты, туризм. Конечно, на этот курорт будут, в первую очередь, приезжать обеспеченные люди, как из России, так и со всего мира. И в Осетии нам придётся отодвинуть в сторону нашу кавказскую спесь и научиться оказывать услуги, стать регионом высокого уровня сервиса, такого, который можно сравнить с Европой. Для этого люди должны меняться, получать образование, знать иностранные языки, европейские манеры. Будут задействованы десятки тысяч людей.

      А.П. А вы религиозный человек? Вы чувствуете, что в вашей работе вам необходимо нечто, не поддающееся рациональному исчислению?

     Т.М. Я не могу твёрдо ответить, религиозный ли я человек, но почти каждый день я читаю Евангелие, Коран, Тору. У меня как-то был день рождения и ко мне в кабинет стали прибывать делегации, приносили цветы, стали славить меня, говорить, как я велик, сколько я сделал для республики, как они готовы пойти за мной в огонь и в воду. Я слушал их, принимал цветы. Когда состоялось вручение цветов, я подошёл к пюпитру, который стоит у меня в кабинете, потому что я всегда, когда это возможно, работаю стоя, на этом пюпитре лежало Евангелие, я открыл его и прочитал всем собравшимся то место, где Пётр во время тайной вечери уверяет Христа в своей вечной преданности и готовности умереть за него. А Иисус говорит, что не успеет прокричать петух, как ты, Пётр, трижды предашь меня. Я своим сослуживцам прочитал эту притчу. Они выслушали её, опустили глаза и смиренно покинули мой кабинет.

      А.П. А какие ещё проекты вы запускаете?

     Т.М. В основном это проекты, связанные с малым и средним бизнесом. К примеру, у нас есть одна молодая женщина, которая обустроила современную ферму. Она часто ездит во Францию, обменивается с французами опытом, привозит новые технологии. Я побывал на этой ферме, зрелище удивительное. За компьютерами сидят кандидаты наук, нажимают кнопки, а кругом по лугам, словно повинуясь этим кнопкам, движутся телята и нагуливают свой вес. Чисто, красиво, абсолютно технологично. И таких сельскохозяйственных производств у нас уже достаточное количество. Основываясь на полученном опыте, мы будем расширять сельскохозяйственное производство и сектор переработки сельхозсырья.

      А.П. Сейчас самое распространённое в политике слово — это модернизация. Каждый понимает её по-своему. Нет единой теории модернизации. Одни воспринимают её как ремонт, другие воспринимают её как прорыв в каком-то технологическом направлении, третьи понимают её как модернизацию всего общества в целом. Чем для вас является модернизация?

     Т.М. Я считаю, что слово модернизация не должно неожиданно врываться в наш лексикон, оно должно присутствовать там постоянно. Это слово должно произноситься в любой исторический момент на любом этапе нашего развития. Модернизация предполагает постоянное, каждодневное движение. Тот, кто перестаёт заниматься модернизацией, тот мгновенно останавливается и уходит со сцены.

     С другой стороны, я понимаю, что модернизация, о которой говорят сейчас в верхах, которая предлагается обществу, является чем-то гораздо большим, чем простое каждодневное улучшение. Но это "большее" не получило у нас пока концептуального обозначения. Нам еще не объяснили и не рассказали, что такое в широком смысле модернизация, что такое инновация, с какого на какой уровень мы должны перевести наше общество, наше производство, наши человеческие и социальные отношения, нашу политическую систему, мировоззрение, образование. Вот что скрывается в слове модернизация и требует непрерывного разъяснения и понимания. Само понятие модернизация должно побудить нас к осознанию того, что сегодняшнее общество несовершенно, оно погибнет, не меняясь, и поэтому его необходимо перевести с сегодняшнего устаревшего уровня на новый уровень, гораздо более высокий и сложный, соответствующий вселенским вызовам.