Газета Завтра 851 (10 2010) - [14]
Официальные заявления и предпринимаемые для их реализации шаги ознаменовали начало новой эпохи российско-турецкого сотрудничества, которое наверняка получит свое дальнейшее развитие во время предстоящего визита президента Дмитрия Медведева в Анкару, во время которого, в частности, будут обсуждаться вопросы введения безвизового режима и строительства первой в Турции АЭС.
ЕГИПЕТ — ОДНА ИЗ НЕМНОГИХ мусульманских стран, которая поддерживает нормальные дипломатические отношения с Израилем. Тем не менее Израиль объявил о строительстве стены безопасности на границе с Египтом. С какой целью? Отвечая на этот вопрос на встрече с русскоязычными журналистами, нынешний глава министерства внутренней безопасности еврейского государства Ицхак Ааронович сказал следующее: "Наша граница с Египтом до сих пор не защищена. Раньше в Израиль с Синайского полуострова переправляли проституток и наркотики. Сегодня этот канал используют нелегалы из Судана, Эритреи и других африканских стран. Это беженцы, которые, отчаявшись, покинули свою родину в поисках лучшей жизни. Недавно только на одной неделе зафиксировано 247 случаев нелегального перехода границы. Тысячи людей ждут своего шанса на той стороне границы. Мы понимаем ту тяжелую ситуацию, в которой оказались эти люди, но мы не можем позволить их бесконтрольный переход на израильскую сторону. В камерах предварительного заключения, где содержатся те, кого нам удалось поймать, находится более 1200 человек. Десятки тысяч нелегалов уже находятся в израильских городах: Тель-Авиве, Эйлате, Араде. Мы не можем выслать их из Израиля — их просто некуда высылать. Но, по крайней мере, мы можем перекрыть этот людской поток. Так продолжаться не может. Есть установленные международным законодательством нормы, которые необходимо соблюдать.
К тому же на Синайском полуострове существует инфраструктура "Аль-Каиды", это не секрет. Логично предположить, что террористы захотят проникнуть на нашу территорию. Так что границу с Египтом надо укреплять".
Израильский "забор" на границе с Египтом обойдется примерно в 1-1,3 млрд. долларов, и его строительство, как предполагают, будет завершено за 3-4 года.
1
__ ПО МОРЮ ЖИЗНИ — НА РУССКОМ ЧЕЛНЕ
АЛЕКСАНДР ПРОХАНОВ. Ну что, друг ситный, Владимир Владимирович, основная часть жизни прожита. Скоро нам предстоит перед Престолом Господним выслушать вопросы по поводу того, как мы здесь жили, век проживали. Я думаю, среди вопросов будет вопрос Господа Бога о себе самом. Что для тебя, среди природы дивной прожившему век, видевшему и горесть, и сладость, изведывавшему и вершины, низины, измену друзей, радость отцовства, — Творец?
ВЛАДИМИР ЛИЧУТИН. Вопрос сложный. Я к нему долго подходил, мучительно. Несколько раз меня пытались крестить. И перед самым посвящением я уходил. Но, видимо, это мучило, мучило… И вот Валентин Курбатов, уже во второй раз, привёз меня в Псково-Печерский монастырь.
Я тогда начинал работу, замыслил роман "Раскол", мне нужно было воочию увидеть монастырскую жизнь. Первый раз, когда я там был, жил у отца Зенона в его келье, но никакой мысли не было, чтобы креститься.
А второй раз он уже поместил меня в бывший капустный погреб, где хранилась прежде зелияница: квашеная капуста, огурцы. Этот погреб превратили в своеобразную гостиничку. Там были белёные стены, люк, сороконожки ползали, что меня ужасно угнетало: большие такие черные струились. Сижу, и вдруг открывается люк. Сапоги рыжие, стоптанные показываются, ряска старенькая: монашек спускается своеобразный, светленький лицом, с бутылкой вина. Это был архимандрит Таврион.
Разлил по стаканам, и стали мы беседовать о Боге, о вере. Я сначала задирал, что Бога никто не видел, мол, откуда известно... Признался, что хотел креститься несколько раз, но всякий раз страх меня охватывал.
Один раз даже пробовали меня крестить в Пасху, в 4 утра. Я во время службы стоял у престола, держал образ Богородицы. Закончилась литургия, священник узнал, что я не крещёный, говорит: "Давай, сейчас окрестимся". Но я сказал: "Нет, не могу сейчас".
И тут этот монах. Говорю: "Я ничего не знаю из святых писаний, из молитв". Он: "И не надо. А зачем знать? Это и не нужно. Знай одну молитву "Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, прости меня, грешного". А больше ничего и не надо, никаких молитв". Я говорю: "Как креститься, если такая сумятица во мне? Бог от меня так далеко, меня не призывает". Он мне: "Раз ты в этом погребе сидишь, значит, Бог в тебе. Иначе ты бы в этом погребе не сидел".
Короче говоря, мы бутылку выпили, он ушёл, крышку люка закрыли, я остался на ночевую. Спустили какую-то еду мне: всё вместе — макароны, картошка, — в одной груде. Я есть не мог. Ужасно мне претило.
Через сутки дали весть, что утром поведут меня крестить. В реке вода была студёная, градусов, может, 7 или 6. Крестили, как в древности, с погружением. Так неожиданно. Меня крестили два архимандрита: Таврион и Зенон.
Получилось так, что с той поры мне сопутствуют люди такого мягкого, тёплого вида. Потом встретился отец Дмитрий Дудко, который крестил моих детей. Потом отец Виктор из Тверской области, из Максатихи. Они все как бы одного калибра. Только те трое все худые такие, как воины-аскеты, а отец Дудко другого вида.
