Газета Завтра 844 (3 2010) - [26]

     Знакомая рассказывала о трагическом случае в их подъезде, где поселился интеллигентный шизофреник-общественник. Он то ходил на митинги, защищал демократию в общем и Новодворскую в частности. А когда митинги сошли на нет, то активность выплеснул на жителей подъезда: на какой-нибудь лестничной клетке поджигал газету (от которой много дыма, но она быстро сгорает, не успев натворить бед), потом бежал и орал: "Пожар! Горим!" Это он проделывал среди ночи. Все выбегали, слышали дым, вызывали пожарных спешили на улицу. Всё заканчивалось счастливо, без жертв. Спасителя благодарили. Он был рад получать похвалы, быть в центре внимания. И стал это делать с такой периодичностью, что жильцы лишились ночного покоя и перестали реагировать. И люди просто уже не воспринимали подобные сигналы. Когда случился настоящий пожар, двое человек погибли. Жильцы не реагировали на крики "пожар"! У них притупилось чувство опасности. "Нет беды — не кричи беда".

     А для выполнения планов леди Тэтчер по модернизации населения России все средства хороши. Притупить или выкорчевать чувство самосохранения у граждан — и как мухи выздоравливать станут! Курочка по зернышку… Тэтчер по миллиончику, власть по десяточку миллиончиков… Оно и славненько. Оно и демократом прослывешь, и никчемных лузеров ты, успешный винер, изведешь.

     И орава откормленных и прикормленных служителей культа, упираясь животами в треногу телеоператора, стоящего в 2 метрах от носков их обуви, крестясь и левой, и правой, демонстрируя рвение, и слева направо, и справа налево. отдавая дань экуменизму, увещевают, что смерть — это начало новой жизни в лучшем из миров. Мол, дети—сироты, лишившись земных отцов, всегда имеют отца небесного, лишившись матери, до века находятся под опекой матери небесной. Страдания даны нам в очищение. Души — вечны. Тело — бренно.

     После такой телефотосессии служители культа каждый на своем частном самолете летят в лучшие клиники Швейцарии, чтобы поправить телесное здоровье, не вполне полагаясь в этом деликатном вопросе на милость божью и не отдавая себя во власть господа всецело. Ведь батюшки, несмотря на все старания, так и не научили простых россиян радоваться смерти и увечью близкого человека. Не убедили всех окончательно, что если ты нищ по прихоти богатеев-властей, болен, если тебя сживают со света, — то исключительно тебе во благо. Божъя милость и благоволение. Послушаешь их… Получается, надо накликать на себя эти напасти, которые — блага. Но почему-то не желают властям и олигархам, к которым приближены, смерти, болезней, нищеты. Исключительно нам подобные блага достаются. Это и есть "попечение о бедных"? И уж не считать ли традиционные пожелания здоровья, счастья, благополучия — богоотступничеством? Уж не дождемся ли того светлого дня, когда будут с экрана в своих обращениях к городу и миру говорить открыто то, что думают: мол, чтоб вы сдохли! Чтоб вам всем пусто было! Чума на ваши дома! И нам будут объяснять, что то исключительно любви ради…

1

Владимир Бондаренко __ ШАНХАЙСКИЕ ЗАМЕТКИ

Если сегодня Китай является общепризнанной "мастерской мира" и вышел на первое место в мире по темпам роста экономики, то Шанхай точно так же лидирует в самом Китае, обгоняя по темпам своего развития и Пекин, и Харбин, и Гуаньчжоу. Шанхай — это символ всей Азии.

     Об этом почти не пишут, но в экономическом и научном противостоянии Востока и Запада спор идет не столько между белой и желтой расами, сколько между древними язычниками — японцами, корейцами, китайцами, индусами и усталой христианской цивилизацией. Шанхай — витрина и центр, нерв и корень современного и древнего языческого мира. Когда-то таким центром был языческий Рим. Что мы можем противопоставить ему сегодня?

     По сравнению с Шанхаем милый моему сердцу и уютный Тайвань кажется тихой провинцией. Впрочем, так это и есть. В Шанхае сегодня живут сотни тысяч состоятельных тайваньцев. Я беседовал с ними, спрашивал, что тянет их в Шанхай, почему они все свои капиталы переводят в экономику Шанхая? Тайвань по запасам валюты находится на одном из первых мест в мире. Но что делать с деньгами? Тайваньская экономика заглохла бы без движения, если бы не открыл все свои окна и двери финансовым потокам материковый Китай. Предприимчивые тайваньцы, как и все предприниматели мира, не любят, чтобы деньги лежали без движения На Тайване их уже некуда вкладывать. А в материковом Китае дешевая рабочая сила, огромнейший внутренний рынок, и громадьё промышленных планов. Шанхай всего лишь через пролив от Тайваня, миллиардные капиталы тайваньцев ринулись на шанхайский рынок. Вкладывают деньги в мощные индустриальные планы развития. 15% всей промышленной продукции Китая, главнейший научный центр страны с сотнями тысяч студентов...

     Шанхай вечно соревнуется с Пекином, это было и сто лет назад, будет и впредь. Пекин — имперская чиновная упорядоченная столица, как и положено быть каждой столице. Шанхай — это китайское окно в Европу, в Америку и весь остальной мир. Это как бы китайский Петербург. В Шанхае схватываются всерьез древние традиции пятитысячелетнего Китая и революционный взгляд в будущее. Недаром из Шанхая вышло немало крупнейших революционеров. Но политические революции остались в прошлом, идет экономическая промышленная революция, волна за волной. Уникальные памятники старины реставрируются, всё остальное безжалостно уничтожается и заменяется новейшими зданиями, устремленными в мировой океан, и в прямом, и в переносном смысле.