Газета Завтра 762 (26/2008) - [16]

ОБЩИНЫ ПАССИОНАРИЕВ

Россия — зона священного беззакония. Именно поэтому создается такой трагический перекос, когда в обычное время все русские люди инвестируют свою идентичность в государство. Видимо, это оборотная сторона характерного онтологического существования вне закона.

Мессианская роль России заключена как раз в таком негативе, потому что вызов, бросаемый русскими, — это вызов, который нужен Богу, его провиденциальной мысли. Замысел Бога не в том, чтобы дать шанс фараонам укрепить свое рабство, чтобы оно было безбрежным, неатакуемым, и чтобы те, кто выжил, навсегда были превращены в зомби этих фараонов. Провиденциальная мысль Бога — на стороне отрицания этой системы.

К сожалению или к счастью, мир очень сложен. Поэтому революция часто служит замыслам контрреволюции. А дух протеста может находить или не находить себя в явных вызовах истории. Сегодня складываются очень интересные форматы противостояния мировой верхушке. Деятельность таких организаций, как ФАРК в Колумбии, "Хизбулла" в Ливане, ХАМАС в Палестине, — это провиденциальное указание на то, каким будет состояние истории в ближайшие поколения. Она будет проходить под знаком самоорганизации пассионариев, которые располагают технологическими, финансовыми, организационными ресурсами и которые бросают вызов "легитимному истеблишменту". Без помощи и непосредственного вмешательства Бога эти пассионарии вряд ли имеют возможность окончательно победить, но они способны создать зоны, внутри которых возможна свобода и реализация для перспективных человеческих типов, носителей нового сознания. Эти зоны не допустят, чтобы мир стал до конца "однополярным", когда бы власть имущие окончательно "закрыли человечество" и превратили людей в программируемых роботов ради наивысшей стадии их эксплуатации.

На мой взгляд, сегодня именно такие организации пассионариев дают примеры внегосударственной общины, что было мечтой протестных сил чуть ли не со времен Моисея и исхода из Египта. К слову, исход — это первый из известных нам на легендарном уровне вызов, брошенный организованному аппарату, централизованной власти и системе, которая действительно представляла собой законченный образ государства: фараон, жрецы, писцы, методики и т. д. По своей модели исход затем поразительным образом повторялся на примере других пророков авраамической линии. Это повторяется и в христианстве, и в исламе и, судя по всему, это фундаментальная онтологическая вещь.

Мечта об общине — это мечта преодолеть общество, как машину по вымогательству жизненных соков из каждого ныне живущего. То есть это мечта решить уравнение, каким образом осуществить миссию человека и протиснуться между Сциллой и Харибдой. Чтобы, с одной стороны, не быть сметенным страшными силами Хаоса, свирепствующего за окошком нашего уютным теплого дома. А с другой стороны, чтобы избежать избыточной социализации, когда люди превращаются в винтики защищающей нас от космоса исполинской машины. Эта дилемма не может быть решена в рамках той системы, в которую мы все сегодня погружены.

Конечно, общество является сверхъестественным феноменом. Это феномен уже магический, метафизический. Это отражено даже в просторечии, когда говорят, что есть нечто натуральное, а есть — социальное, что общество с его законами противостоит природе с ее законами. Множество мыслителей потратили огромное количество умственных сил, чтобы доказать, что есть единая теория поля. Не в эйнштейновском смысле, а в философском: что есть законы природы, которые идентичны законам общества, что между ними нет качественной разницы. Доказать это не удалось, потому что общество "вращается" в сторону, обратную вращению энтропийного "колеса" природы. Подобная "сверхъестественность" общества окружает нас на каждом шагу, ведь сама идея мобилизационного ресурса, извлекаемого снизу, — это то, что противоречит второму началу термодинамики, это то, что не работает в природе.

ЛЕВИАФАНОВСКИЙ ГУМАНИЗМ

Увы, на нынешнем уровне сверхъестественности общества нельзя решить те вопросы, которые ставит перед человеком теология. Это пока еще языческая, "левиафановская" сверхъестественность, воплощенная в некий проект, в котором общество является точным выражением "Великого Существа". Существа, которое многие языческие религии считали небесным богом и называли Ормуздом, Митрой, Зевсом, Аполлоном. Но, например, в исламе слова "иблис", которым обозначают сатану, — это арабское произношение имени "Аполлон". И это не случайно, потому что то, что для "естественного" человечества является богом, то есть "Великим Существом", носителем света, авраамическая религия объявляет сатаной. Здесь имеется в виду не какой-то бес с рогами. Под сатаной имеется в виду светозарный "сын Земли и Неба", архетипическая модель всех существ, "первое творение" Бога истинного. Этот "князь мира" обладает колоссальным ресурсом, чтобы соблазнить человека.

Главная форма соблазнения современного человека — это гуманизм. Он существует как самостоятельная идеология в открытой форме уже лет пятьсот, со времен Эразма Роттердамского. У него много ликов. Есть религиозный гуманизм, как некий паллиатив, попытка договориться между либералами и жрецами. Есть магический гуманизм алхимиков Возрождения. Есть гуманизм чисто либеральный — Гоббса, Конта, Маркса. Все эти формы гуманизма предполагают одну общую вещь — человека как самодостаточную реальность, которая является целью для самой себя.