Газета Завтра 603 (24 2005) - [22]

В 1884 году в Туголукове родился один из 26 бакинских комиссаров Иван Фиолетов. С апреля 1918 г.— комиссар по делам народного хозяйства в Баку. Начал национализацию нефтепромыслов. Расстрелян английскими интервентами...

Туголуковцы никогда не были крепостными, это оказало влияние на их характеры — самостоятельные, сильные, но эти черты всегда не нравились власти. После революции, поначалу, в Туголукове лояльно отнеслись к большевикам. Многие туголуковцы воевали у Чапаева, Буденного, Щорса. Конфронтация между крестьянами и новой властью началась конкретно из-за грабительских норм продразверстки, реквизиций и первых попыток коллективизации. "К осени 1918 года сложилась система продразверстки, размеры которой были заведомо невыполнимы, и если бы в 1921 году был выполнен ее план, то у крестьян осталось бы хлеба только на семена". С сайта города Кирсанова, где огромный раздел посвящен документам по антоновщине, беру пару цитат из выступления председателя Тамбовского губисполкома с красноречивой фамилией Шлихтер на губернском совещании о состоянии продовольственной работы 8 августа 1920 г. Шлихтер: " Считаю нужным отметить именно эту черту работы Тамбовского губпродкома — взять в кулак кулацкий элемент, который преобладает в Тамбовской губернии, сжать его в тиски до такой степени, что кулак считается с велениями губпродкомовских приказов как с чем-то таким, что может его раздражать, волновать, обижать, но что является неизбежным, непредотвратимым само по себе…В общем говоря, что разрешает продовольственнику и продовольственной организации наше государство? Оно, как государство пролетарское, разрешает организованное насилие в интересах коммунистической революции и требует от Наркомпрода и его органов на местах такого насилия, если встретится необходимость, со стороны государства по отношению к воле каждого гражданина, который станет на пути осуществления государственных мероприятий. Насилие это заключается в реквизиции, конфискации, аресте и предании суду ревтрибунала в случаях, какие указываются в распоряжениях центральной власти… взять в железные тиски". Так Шлихтер напутствовал молодых тамбовских большевиков на работу с деревней. Края, пережившие восемьдесят татарских набегов, ответили адекватно. Научный сотрудник Борисоглебского краеведческого музея В.Самошкин, основываясь на ряде архивных документов, отмечает, что мятеж начался 19 августа 1920 года в селе Туголукове с нападения на продотряд. 50% туголуковцев добровольно ушли к Антонову. В феврале 1921 года в Туголуково стоял штаб 1-й Партизанской армии СТК. В феврале 1921 года напуганный Губисполком вынес решение о прекращении продразверстки, но практическое выполнение ее продолжалось до осени. И весной произошел новый бум выступлений. Крестьянские полки и население Тамбовской губернии героически встали на пути врага. Каратели говорили тогда: "Они не щадят самих себя, ни своих детей и жен, бросаясь на пулеметы, как волки". Тогда и появилось определение "Тамбовский волк". Тухачевский покончил с партизанами в августе 1921 года, методы применялись радикальные, не на страницах левой прессы о них рассказывать. Как Григорий Мелехов в "Тихом Доне", наконец махнув рукой на политические идеи, крестьяне поневоле вернулись к осиротевшим пашням, к голодным семьям. Постепенно отношения с Советами уравновесились, хотя колхозных агитаторов иронически называли "красными сватами", крестьяне постепенно адаптировались к новой системе. Со временем колхоз окреп, началось строительство новых школ, больницы, культурных учреждений. Село росло и развивалось после потрясений и мятежей. Почему же оно гибнет сейчас, после бескровных реформ? Я думаю, потому что Советская власть, уничтожив прежнюю экономическую систему, предложила взамен свою: крестьянская Россия ей виделась иной, но все же развивающейся, двигающейся к определенной цели. Но сегодняшняя, демократическая власть, все разрушив до основания, нового ничего строить не намерена. Для нее вообще села не существует, народа в провинции не существует. Существуют города, потому что есть сиюминутная прибыль от фабрик и заводов для ее капиталистов — евреев, кавказцев и прочих хозяев столицы. В столице эта власть проворачивает свои грязные делишки, а горожан кормит синими ножками Буша, канадской пшеницей и молоком из генетически-модифицированной сои, а прочие овощи-фрукты втридорога завезут из Молдовы и Украины.

Пашни же и сельхозтехнику от души продают армянам, чеченцам и прочим горцам, слезшим на равнины из своих кособоких башен вместе с плодовитыми, как крольчихи, женами — их отродье и должно исправлять демографическую ситуацию в стране. А русским ни благоустроенных домов, ни зарплаты не положено, пусть подыхают с голоду со своими детьми или за копейки идут в батраки к чурбанам…

В тридцатые годы в том же селе Туголуково было в семь раз больше жителей, чем после перестройки, с ее стонами о гуманизме и всеобщем благоденствии — осталось не более полутора тысяч. В Туголукове, по сути, работать негде, несколько учреждений не могут вместить всех, желающих трудиться, а колхоз развален… Девяносто процентов дорог не заасфальтировано, в дождь и гололед путь к центру становится экстремальным видом спорта — говорит миловидная смуглянка, идущая на одну из окраинных улиц. Откуда такое наплевательское отношение к крупному населенному пункту со стороны районной администрации? Все оттуда же — от демократической системы, которая исключила села из сферы своих интересов: мол, зачем так много крестьян, если поля могут обрабатывать несколько фермеров? А вот фермеры землю взяли, да и не справились, часть вновь легла под бурьяном. В России около 33 000 000 гектаров заброшенных пашен, 17 000 заброшенных сел. Туголуково знавало лучшие времена, у села был хороший потенциал. Колхоз-миллионер, колхоз "Гигант", "Красный Гигант" — так его и называли — с началом перестройки развалился, землю и колхозное имущество скупили несколько человек, а как же остальные?