Газета Завтра 587 (8 2005) - [10]

Сама идея привести нынешний военный мундир в божеский вид благородна. Ибо то, что творилось с российской военной формой на протяжении минувшего десятилетия, вообще не подпадает под какой-либо оценочный стандарт.

Единственное, что можно предположить это то, что разработчики формы образца 1994 года сознательно решили превратить Российскую армию в стаю попугаев или сборище шутов гороховых.

Суть грядущих изменений в отказе от диких фуражек-аэродромов, отсылающих к эпохе диктаторских режимов Латинской Америки, а также в упразднении непропорциональных и карикатурных "жандармских" орлов, которые располагались выше собственно кокарды фуражки, что не соответствовало никаким нормам и правилам русской и европейской традиции военной униформы.

Предполагается содрать с рукава военнослужащего безобразный оккупационный шеврон с триколором и поясняющими происходящее текстами: "Россия, Вооруженные Силы". (Да, если на пулемете видишь написанное слово "пулемет", стоит задуматься: не дурак ли ты в самом деле?)

Все указанные изменения, по словам ответственных генералов, "прошли необходимые согласования в геральдических службах Вооруженных Сил". Этот факт, по всей видимости, должен вызвать восторг народа и армии.

Те самые анонимные представители "геральдических служб", которые годами глумились над войсковыми штандартами и русским мундиром, словно пошли на попятную: "Мы тут немного напортачили, ну давайте слегка поправим дело: побреемся, приведем себя в порядок…".

Еще было торжественно объявлено о внедрении в войска каких-то "термостелек". Все это по-прежнему напоминает издевательство. Потому как чудо-стельки не относятся к самым важным и насущным вопросом военного строительства. А проблема формы относится к таковым. Низводить эту важнейшую проблему до уровня частного технического вопроса — это и есть профанация темы, имитация деятельности.

Речь идет о стиле, образе и духе армии. "Форма" и "содержание" мистически взаимодействуют друг с другом, преобразуют самих себя.

Приблизить военную форму к национальному, мужественному, победному идеалу это само по себе уже есть антиколониальная революция в России.

Не случайно в самый разгар страшной войны Сталин затеял и осуществил реформу военного мундира, приведя его к имперскому традиционному образцу. Введение кокард и погон вызвало воодушевление армии и шок у неприятеля, который неожиданно увидел по ту сторону фронта не распропагандированный Геббельсом образ "жидо-большевистских банд", а знаменитую русскую армию-победительницу.

Чего стоила стране реформа мундира в тех, экстраординарных условиях? Бог весть. Очевидно другое: усилия, затраченные в этом направлении, окупились сторицею на фронте и в тылу.

Реформа мундира назрела и необходима. Но есть реформа, а есть "реформа".

Говорят, в середине 90-х форму патрульных милиционеров помогал разрабатывать известный московский модельер Слава Зайцев. Улицы городов России заполнили "куртуазные менты" в коротких задранных курточках и французских кепи. Этот головной убор сами милиционеры в расстройстве чувств стали называть не иначе как "пидорками".

Такая, с позволения сказать, реформа, нам, конечно, не нужна. Но деятельность (точнее, самодеятельность) генералов из "геральдических служб" — это тоже не решение проблемы.

Реформа военного мундира требует огромной культуры, знания военных и геральдических традиций, дизайнерского вкуса, художественной точности и такта и, наверное, исторического чутья.

На протяжении веков менялись условия ведения войны, идеология власти, технологии материалов, но оставалось, задерживалось, отливалось нечто таинственное, составляющее и преобразующее образ русского воина в истории. Особый покрой шинели, форма клапанов карманов кителя, тип фуражки — все это таинственно связано с типом людей, с церковной архитектурой и самим ландшафтом Русской земли.

Реформа мундира — огромная, сложнейшая задача, а не интендантский блеф. Министру и его присным вообще не стоило заикаться об изменениях войсковой формы, пока не готов серьезный, фундаментальный план действий, разработанный авторитетными специалистами в данной области (в число коих, например, входит художник и исследователь истории мундира Олег Пархаев).

Задача "уменьшить тулью" ничего общего не имеет с темой возвращения традиционной для русской армии удобной в полевых условиях так называемой "мягкой" фуражки.

Путин-ивановский вычурный "императорский штиль" строится не на знании и понимании имперской эстетики, а на вкусовщине дилетантов, засевших в вещевой службе, и пошляков из Академии художеств имени Церетели.

Возвращение в устав формы удобного в погодных условиях России башлыка, узаконивание полюбившихся воюющей армии "банданов", отказ от дешевой имитации дорогих материалов (псевдозолотые пуговицы), модернизация и уточнение войсковой символики — все это не предполагается нынешней "реформой".

Однако подлинная реформа грядет. Новая, стальная армия России будет выстраиваться, начиная с военных сапог, так ненавистных либералам всех пород.

Ибо вопрос русского стиля — это вопрос Русского будущего!