Газета Завтра 585 (6 2005) - [20]

Тихоненко же, вбухавший все деньги в коробку под крышей, дороги, ЛЭП, козловой кран, — стал в полном смысле нищим. Из капиталов у него остались голова, золотые руки и верная бригада с техникой.

С этим капиталом он стал возрождаться, как феникс из пепла, доводя завод до рабочего состояния. Прошло семь лет. К 1995 году завод с закупленным и смонтированным самим Тихоненко оборудованием — один из крупнейших и перспективных в Европе, вследствие уникальной глины в его карьере, был уже готов под ключ. Все это время, как выяснилось, Швидак внимательно следил за кинутым партнером. И пришел час, набросил на него арбитражно-судебную удавку, претендуя на половину собственности кирпичного завода.

— Зная всю эту подноготную, я долго ломал голову: ну что еще надобно подшипниковому боссу? — рассказывает писатель Чебалин. — Какого рожна не хватает? Зачем ему эта возня с Тихоненко, хапковый навал на его скромное (по сравнению со Швидаковским ) имущество?

Вывод напрашивался единственный. И находился он не в области человеческой психологии, а в сфере биологических рефлексов: так не могут остановиться волк в овчарне, хорек в курятнике, перекусывающий шею не одной овце или курице, а всему поголовью, хотя добычи не сожрать им и за неделю.

В то время возле Тихоненко в качестве юриста появился бывший прокурорский работник — если не главное, то самое неприятное лицо спектакля, некто Нижегородцев. С сокрушительным напором он взялся за защиту Тихоненко в судах. Апогеем его деятельности стал акт судебной лаборатории Минюста. Экспертиза делает вывод: завод на 98,8% построен Тихоненко и, естественно, принадлежит ему. После чего удачливый юрист становится своим человеком в команде Виктор Степановича. Ему доверяют все первичные документы, его, что называется, носят на руках. До тех пор, пока он вдруг не начинает требовать для себя у Тихоненко 10% совладения заводом. Донельзя ошарашенный Тихоненко ничего не понял: дело не закончено, тяжба в разгаре с неизвестным итогом. За что десять процентов?!

Услыхав отказ, ушлый юрист с тем же нахрапом, сменив на 180 градусов юридическую ориентацию, обрушился на Тихоненко с требованием отдать кирпичный завод подшипниковой империи Швидака.

Его стараниями спустя год на свет появляется документ той же лаборатории Минюста, за теми же подписями, утверждающий, что завод принадлежит... Швидаку на 90,4%.

Вы спросите, как такое может произойти? Да очень просто, если учесть, что у правовой челяди нищенские оклады, а у истцов свои банки и спущенные с поводка "опытные юристы".

И состоялся примерно такой суд.

СУДЬЯ. Ответчик, вы верблюд.

ТИХОНЕНКО. Ваша честь, я не верблюд. У меня две ноги вместо четырех и другая морда лица. К тому же я ем мясо, которое не едят верблюды.

СУДЬЯ. А вот справка, что вас видели стоящим на четырех конечностях. И вы ели траву с грядки без помощи рук. Значит, вы верблюд. А посему...

А посему решением самарского судьи Кожуховой владельцем завода становится Швидак!.."

ПРЕРВЕМ НЕНАДОЛГО МОНОЛОГ нашего самарского корреспондента. Ибо случай настолько изумителен, что невольно приходит мысль о частности, об исключении из правил. Ну, не может быть, чтобы в нашей распрекрасной рыночной экономике отношения между энергичными, деятельными людьми, так называемой экономической элитой, складывались столь уродливо и подло. Но, увы, все эти бывшие советские, приличные люди реформами либералов были поставлены в такие условия, что иначе им было не только не заработать себе на прожитье, но и не выжить вовсе.

Специфика российского рынка пронизана мафиозностью. Дикий капитализм стал нормой жизни в элитах. Все так называемые имущественные конфликты решаются в драке с помощью дубины и пистолета. Люди, когда-то с гордостью называвшие себя инженерами и рабочими, став не по своей воле акционерами, сплошь превратились в истцов и ответчиков. Предприятия живут в атмосфере непрекращающегося скандала. "Трудовые будни" наполнены смертельными угрозами. Главной на предприятии становится фигура ликвидатора — и в прямом, уголовном, смысле, и в юридическом.

Есть на окраине Москвы одно из подразделений "Автоваза". Его президент занят тем, что оттяпывает собственность у акционеров предприятия, "изымает имущественный комплекс". Напряжение возрастает с каждым днем. И вот уже в милицию идет поток заявлений "об угрозах жизни и здоровью" тех самых акционеров и ликвидаторов. Опять же, только для солидности скорее всего, фигурирует арбитражный суд.

"Арбитражный суд Москвы по представлению Банка России назначил меня ликвидатором, — рассказывает нам Михаил И. — Я занимался истребованием кредиторской задолженности с филиала "Автоваза". Когда в сентябре я направил заявление в суд о признании этого предприятия банкротом, до меня дошла зловещая фраза его директора: " Ликвидатор не успеет". Я расценил эти слова как прямую угрозу. Потому что совсем недавно произошло вооруженное нападение на человека, которому филиал "Автоваза" обязан выплатить долг. Сожгли его машину, подожгли дверь его квартиры. В своих предположениях я не ошибся. Спустя немного времени во дворе моего дома на меня напали двое мужчин одетых в камуфляж и с масками на лице. Я запомнил номер их машины…"