Газета Завтра 476 (1 2003) - [26]

31 декабря — звонки-поздравления в Россию. Первый бокал в полночь по московскому времени. Выпьем за нашу Родину... В новогоднюю ночь в доме поразительно спокойно, в Канаде этот праздник мало кто справляет, а если кто и празднует, то тихо и не до утра. Совсем не так, как в России, совсем не так...

ЧЕСЛИ ХЕЙ-МЭН

Нашел работу, временную. И то хлеб. Работаю у человека по имени Чеcли, который делает все виды мелкого ремонта квартир, домов, офисов, ресторанов. Вместе с ним мы красим, штукатурим, устанавливаем фанерные стены, делаем стойки баров, окна, двери. Он командир, я подмастерье. В мои функции входит залезть повыше, сделать работу погрязнее, таскать тяжести, выбрасывать мусор, подавать инструменты. Обычно Чесли работает один, но в этом сезоне у него много заказов, вот и решил нанять помощника.

Живет Чесли то в Канаде, то в США, то в Никарагуа, но с тех пор, как женился, живет в основном здесь. Утверждает, что в юности сражался в партизанском отряде сандинистов, — врет, наверно. Он вообще беспрерывно хвастается и рассказывает о себе вещи, иногда исключающие друг друга. Если ему верить, то в его предках — португальцы, шотландцы и Африка. Последнее несомненно, потому что мой начальник Чесли — негр.

Чесли — патриот США, и Канада его устраивает лишь по мере сходства с южным соседом. Думаю, если бы не жена, он не жил бы здесь вообще. Но жена работает учительницей, а это в социалистической Канаде одна из самых престижных и денежных профессий. Чесли часто бывает в Америке, благо ехать недалеко, у него там друзья, любовницы, родственники, иногда он там шабашит.

В американизме Чесли нет преклонения. Чесли с Америкой на равных, на "ты". Он там жил. Он там работал. Он убедился в том, что данный тип общества в наибольшей степени соответствует его требованиям, в наибольшей степени "сделан под него", Чесли. Ну а поскольку он — парень хоть куда, то для него очевидно: каждый нормальный человек может обрести нормальную жизнь только в Америке. В крайнем случае, в Канаде или в Никарагуа. Американца Хемингуэя носило по всему белу свету, а вот Чесли не понимает, почему все достойные люди — до сих пор не в Штатах.

В заявлениях Чесли об Америке и о собственной принадлежности к ней нет ни капли декларативности и понта, с которым он говорит почти обо всем. Он действительно американец, даже кровями. Этнический шурум-бурум с ярко выраженной негритянской доминантой — это очень по-американски, и Чесли еще потягается с белым Рэмбо в праве представлять его страну на плакатах, развешанных по всему миру.

Я не могу назвать этого человека законченным черным расистом, он пытается казаться умным, независимым, но это у него плохо получается. Канада по своей расовой структуре — страна бело-желто-коричневая. Черный до синевы Чесли ощущает себя здесь меньшинством и психует.

Мне это непонятно. Принадлежишь к меньшинству, ну и что? Православных здесь тоже немного, я же не чувствую себя из-за этого, как на сковородке. Но то я. А негры просто "свихнуты" на теме расы, это видно хотя бы из негритянских ток-шоу, которыми здесь перегружен эфир.

Чесли является внимательным и благодарным зрителем всех этих вещей. Вообще, мой босс — большой жлоб. Местный жлоб много хвастается, разговаривает с тобой исключительно покровительственным тоном. О чем бы не заходила речь, такой человек все сведет к тому, какой он крутой парень, и вообще, ты держись за меня, слушай меня, делай как я, и выше голову! — со мной не пропадешь, хей-мэн...

Это хей-мэн — тоже обязательно для здешнего жлоба, так он обращается к людям. Я подыскал стопроцентный аналог этому слову в русском языке, по-русски хей-мэн означает "чувак", обращение, которое выдает серьезную дегенеративность обращающегося. У Чесли хей-мэн — через слово, он вообще другого обращения не знает, женщину видит — ей тоже: здраствуйте! Как поживаете, хей-мэээн... Хотя "мэн" — это при всем желании не женщина.

Он все время хочет поддеть меня. Мне надоели плоские шутки по поводу коммунистов, водки, КГБ, белых людей. Негритос хренов.

А какой жадный, как "ведется" за каждый доллар зарплаты!

Вот сегодня, например, закончили работу без пятнадцати семь. Смотрит на часы, делает заметку в блокноте, поворачивается ко мне:

— Ты сегодня работал шесть часов.

Я работал не шесть, а семь часов, но мне не так жалко семи долларов, которые ты хочешь зажать, засунь их в свою черную ж... Просто надоело, что каждый раз повторяется одна и та же история. И ведь как человеку не противно? Бахвалился, что за ремонт получит то ли три, то ли пять тысяч, за неделю нашей общей работы. Ниггер...

— Чесли, что за fuck! Я работал с двенадцати, время — семь!..

— Посмотри на свои часы, хей-мэээн! Семи еще нет, мэээн!

Пошел ты... По тебе гетто плачет, мой босс. А куда подальше его не пошлешь: безработица…

ДЕНЬ ПОБЕДЫ НА САН-КАТРИН

Месяцы работы на Чесли пролетели, как дурной сон, поиски нового трудоустройства пока безуспешны. Но с голода здесь умереть не дадут, потому что существует welfarе, денежное пособие для тех, кто либо не может, либо не хочет работать. Это слово — вэлфэр — я еще в России знал, вычитал у Лимонова.