Газета Завтра 462 (40 2002) - [20]

Стоит добавить, что такая варварская рубка создает самые благоприятные условия как для возникновения лесных пожаров, так и для размножения различных вредителей леса. Ущерб от этих "побочных следствий" лесного браконьерства в десятки раз превышает прямой ущерб от "черной" заготовки древесины.

"Незаконная рубка происходит примерно по такой схеме. В тайге высаживается группа вальщиков. Когда скапливается достаточное количество бревен, они вызывают "воровайку" (мощный грузовик с краном). Такая машина стоит около $ 8-10 тысяч и, по словам местных жителей, окупается за полтора-два месяца. "Воровайка" загружает бревна на грузовики, которые и доставляют их на склады для оформления и отправки на экспорт. Старикам, чьи дома стоят вдоль автодорог, раздают радиостанции, просят сидеть у дороги и предупреждать о передвижении милицейских машин или экологических рейдов. В этом случае колонна машин с лесом останавливается, уходит в тайгу или меняет маршрут. Отработана и схема провода денег мимо российской казны. Получившие лицензию на заготовку леса компании легально продают его в Китай, но выручка в Россию не возвращается, а фирма самоликвидируется. В прошлом году, по официальным данным, подобными лицензиями располагали более 400 фирм",— сообщалось в той же передаче ВВС (имелись в виду фирмы, зарегистрированные на территории Приморского края).

Что это — "гримасы дикого рынка", или сознательная политика? На мой, и не только мой, взгляд — скорее, последнее. Согласно данным академика В.А.Лисичкина, предприятия отечественной лесной промышленности приватизировались по баснословно низким ценам. Так, Братский ЛПК (17,5 тысяч работающих) был выкуплен всего за 18 млн. долларов, т.е. по одной тысяче долларов на одного работающего. Другим примером абсурдно заниженных цен может служить Балахнинский ЦБК. Накануне приватизации, в 1991 году, комбинат приобрел у австрийской фирмы четыре машины на сумму 600 млн. долларов. В 1993 году весь комбинат был приватизирован за 12 млн. долларов.

Широкий резонанс в средствах массовой информации получил конфликт на Выборгском ЦБК, где рабочие, недовольные итогами приватизационного конкурса, в течение более чем полугода "держали оборону" от "новых эффективных собственников" из оффшорной "британской" фирмы, нацелившихся, по сути, на свертывание производства и банкротство мешавшего кому-то из зарубежных конкурентов предприятия.

"Согласно официальным статистическим данным, лесопромышленный комплекс России выпустил в 2000 году продукции на 4,3% от общего объема ВВП, а валютная выручка от лесоэкспорта составила 3,8% от экспорта. Для сравнения: Финляндия, которая по уровню заготовки древесины уступает нам в 2 раза, превосходит Россию в экспортной выручке в 3 раза.

Если судить об уровне развития лесного сектора по величине потребления основных видов лесопродукции на душу населения, то наша страна уступает не только странам Запада, но и многим государствам "третьего мира". Так, потребление бумаги и картона в России 2000 года составило 22 кг, тогда как в США 347 кг, в Финляндии — 321 кг, в Бразилии — 41 кг, в Китае — 30 кг.

В Лесном кодексе Швеции записано: "Новая лесная политика выбирает стратегию, заключающуюся в том, что потребности на древесину и другие потребности леса должны удовлетворяться на каждом гектаре лесопокрытых земель. Это многоцелевой подход к лесному менеджменту". Цитата из Лесного кодекса Швеции заставила вспомнить романтические порывы молодежи конца пятидесятых годов по созданию Кедрограда. Молодые ребята мечтали о широком комплексном использовании ценных кедровых лесов Сибири, включая охрану зверья и воспроизводство лесных угодий, создание пасек и сбор кедрового ореха. Кедр — настоящая фабрика масла и работает непрерывно в течение нескольких веков. Подсчитывались сказочные возможности кедрачей. При самом плохом урожае, всего 50 кг ореха с гектара, а максимум составляет 800 кг, только в Томской области за один сезон можно собрать 75 тысяч тонн ореха и получить 22,5 тысячи тонн масла. Сколько нужно коров, чтобы получить равноценную продукцию? Реальная величина национального богатства России оценивается в 320 триллионов долларов. Российские лесные угодья оцениваются в 70 трлн. долларов. Интеллектуальный потенциал — в 400 млрд. долларов. Денежный эквивалент на каждого жителя России высчитывается легко. Страна, занимающая первое место в мире по уровню национальных богатств на душу населения, находится на 76-м месте по производству ВВП на человека",— писал в статье, посвященной очередному совещанию глав субъектов Федерации по лесопромышленному комплексу В.Князев ("Спецназ России" (2002, №8).

Подобного рода цитаты можно множить и множить. Но тот "васька", который пожирает русские леса, даже не слушает никаких протестов — просто не хочет их слышать. В апреле 2002 года по инициативе КПРФ в Госдуме были инциированы слушания по состоянию лесного хозяйства России — благополучно, впрочем, проваленные мощным "лесным лобби". Нынешнему "правительству реформаторов" тоже нет никакого дела до русского леса — они, видимо, еще в детстве твердо усвоили, что деньги растут только на Западе, а всё отечественное вообще не имеет никакой ценности и цены. Поэтому за деревьями непрерывно нарастающего кризиса нашей экономики, политики и идеологии некому увидеть гигантский лес российского (пусть даже одного российского, без других "постсоветских" государств) потенциала.