Газета Завтра 412 (43 2001) - [11]

19

[email protected] 5

[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]

Тимур Зульфикаров ПОЭЗИЯ И ПУЛЯ

Дорогой мой читатель!

Предлагаю на ваш суд несколько глав из моего романа о гражданской войне в Таджикистане "Стоящий и рыдающий среди бегущих вод".

Только два народа на страшных развалинах Советского Союза (гораздо более страшных, чем развалины американских небоскребов) позволили себе гражданскую войну. Это русский народ и таджикский народ. Таджикская гражданская война унесла жизни 150000 человек.

Русская гражданская война, в которой богатые воры убивают бедных, безответных земляков, продолжается. Только это бесшумная, немая гражданская война. Нищета, болезни, брошенные дети, наркомания, туберкулез, чудовищное насилие телевидения, радио, газет — это все гражданская война... Но гражданская война не может все время идти в одну сторону. Бедные тоже одумаются и пойдут на богатых воров...

Таков закон гражданской войны.

Моя матушка — русская, отец — таджик. И я — увы! — ношу в себе две гражданские войны. И чем больше я живу на свете, тем больше я вижу и чувствую, как похожи эти два народа — русские и таджики. Я уже не говорю, что это одна индо-европейская раса. Красота, доверчивость, наивность, щедрость, нестяжательство, гостеприимство, исторический идеализм, равнодушие к смерти — вот некоторые черты двух народов. Иногда я чувствую, что это один народ...

Недавно на таджикской свадьбе я увидел великую танцовщицу. Она только что получила в Америке Большую Золотую медаль как лучшая танцовщица народных танцев мира. Я подошел и поклонился ей, и представился. А она сказала: "Я — Наташа Иванова! Чисто русская..."

И вот сейчас, когда самая сильная в мире страна бомбит самую бедную и несчастную, и почти весь мир сладострастно аплодирует этому адову зрелищу, я с ужасом думаю, что два моих наивных, великих народа опять становятся пешками в руках кровавых, мировых гроссмейстеров... Только чистую Деву — увы! — можно соблазнить.

И в такую минуту жалкие, унылые, беспомощные наши вожди по-рабски выполняют приказы владык, находящихся за десятки тысяч километров от родных моих пыльных, нищих кишлаков и слезных, покосившихся родимых деревень, где бревна согбенных изб, как морщины святых, русских старух...

"ТАЙНА БОЛЬШИХ ВОЙН"

...Каждый народ имеет свой предел...

КОРАН (гл. Иона)

Дервиш сказал:

— Только четыре народа на земле знали священную тайну больших войн — древние римляне с их легионами, монголы с их пенными волчьими конницами, немцы с их дивизиями геометрическими журавлиными железными и русские с их необъятной жертвенной пехотой

Древние римляне и монголы костьми полегли смирились ушли в небытие истории, немцы нынче утонули в рыхлой животной сытости, русские зачахли в пьянстве и нищете слепоте

Никто на земле нынче не знает священной тайны великих войн

Господь! Только ты!..

Но всякий народ — увы! — знает тайну гражданской войны...

Таджики!..

И вот русские — а они наши братья по расе — уже столетье стояли, как святые стены бухарской крепости Арка, между нашими пещерно враждующими родами и не давали им убивать друг друга

Но вот мы изгнали избили столетних русских и вместо них кровавые пули встали между нами

Ибо народ-хозяин извергающий изгоняющий инородца-гостя обречен на братоубийство

Брат, где ты видел в блаженных долинах и горах Таджикистана чтобы хозяин изгонял улыбчивого работящего гостя?.. И вот в фан-ягнобских хрустальных древнесогдийских гнездах был кишлак Ситораи Ер и там веками водилась клубилась змеилась чума — странница крысиная лисья тарбаганья бубонная повальная, но пришли русские врачи и солдаты — и чума ушла как скорпион от барана под камень

Но вот мы изгнали врачей и солдат-чумоохранников — и чума бессонная вышла из-под камня и грядет к нам по больным арыкам и козьим тропам

Чума братоубийства пришла к нам, братья!..

"БРАТЬЯ"

...Салом аллейкум! Хасан ака! мой старший брат

Так давно мы не виделись с тобой родной брат

С того дня как началась гражданская война — мы не виделись с тобой мой старший брат

И вот стоим у родимого дувала у родимой кибитки мазанки в хиссарском родном первобытном родниковом допотопном поле поле поле

Где нас понесла Зайнаб Кампир Модар наша мать — вначале тебя Хасан а потом Хусейна близнеца меня

И вот стоим у дувала где сохнут веют свежие кизяки которые слепила сотворила как некогда нас наша безмолвная бессонная Зайнаб Модар мать

Здравствуй Хасан здравствуй родной старший брат

Целую войну я не видел тебя

Ваалейкум ассалом Хусейн мой младший возлюбленный брат

Хасан но я вначале воин Аллаха раб а потом уже родной твой младший брат

Хасан я моложе я проворней тебя

Хасан у тебя на курчавых каракулевых сизых волосах красная повязка кафира неверного а у меня зеленая в таких же неистово курчавых веселых братских кудрях волосах

Хасан но я моложе проворней быстрей метче тебя

Хасан родной брат я раньше тебя вскинул автомат и три пули наверняка в упор вмиг туго сгинули ушли уперлись канули в тебя

Так близка так открыта твоя курчавая грудь дехканина — я даже слышу запах твоего знакомого родного пота мой прощальный возлюбленный навзничь брат наповал Хусейн стреляй быстрей мальчик быстрей глуше ближе чтоб не услышала Зайнаб Модар чуткоухая наша мать — всю войну она стоит за дувалом и ждет нас