Газета Завтра 358 (41 2000) - [13]

Что-то таинственное произошло в войну, чего до сих пор не осмыслил ни один писатель. На плечах засверкало золото погон. Но за этим внешним актом скрывалось что-то волнующее. Но что явили два батальона "юнкеров в зеленых петлицах"? Что их объединяло с "Альфой", если выразить это одним словом? Я бы сказал, что это слово — беззаветность. А были у них предтечи до войны? Кажется, да. Они штурмовали сопку Безымянную и Заозерную у озера Хасан (1938). Дрались вместе с Жуковым у вала Чингисхана в Монголии (1939). Неизмеримо больше было тогда тех, кто называли себя чекистами и охраняли лагеря, бесчинствовали, пытали, расстреливали. Не будь этих мрачных заплечных дел, не так величественно было бы рождение ежедневно нового типа государевых людей, среди кровавых ям и расстрельных подвалов.

Незримо молитвами мучеников пробивалась новая поросль.

Палачи друг друга уничтожали. На смену им с каждым днем приходили новые люди. В горниле войны сгорело много упырей, но у "Альфы" и "зеленых юнкеров" были еще ранние предтечи. Их собирательным образом стал худой, аскетический юноша с горящими глазами в длиннополой шинели, будто только что сошедший со старинных фресок, — это Павел Корчагин Николая Островского. В войну на танках и самолетах писали "Павел Корчагин". Павел — самый великий мужской характер в русской литературе и самый мистический. Иноческое бесстрашное исповедание правды Павлом заразило правдой миллионы юношей. Ни один литературный герой в России не оказывал такого мощного воздействия на общество, как Павел Корчагин, ни разу не изображенный верно в кино. В Павле проявился древний образ непреклонных староверов, предпочитавших перемене идеалов — самосожжение всей семьей и целыми селами. Это все тот же чекистский дух, да простят мне старообрядцы, эти великие подвижники — единственные на земле, кто сумел органично соединить благочестие с богатством. Тем же огнем иступленной жажды правды горел Петр I, которого ничто не приводило в такую ярость, как воровство его подданных . Этот же религиозный огонь вел по тропам в скиты монахов, и он же выводил их на сечь.

Тайна русской истории XX века обнажается не в борьбе фракций, партий, групп, компаний, "ГОЭЛРО", пятилеток, чисток и т.д., а в природе эволюции чекиста. Партия обладала абсолютной властью, но молотом ее и ударной силой были "органы безопасности", т.е. "ЧеКа". Но даже в этой обезличенной кровавой машине власти в центре ее был человек — его судьба, идеалы и страхи. Говорят, двадцать тысяч чекистов за сталинский период поплатились жизнью в собственных застенках. Деяния этих карающих органов были так страшны, что через 60-70 лет после их казни люди, даже протестуя, инстинктивно отшатываются и стараются не думать об этих делах, потому что их не выдерживает никакая здоровая психика. Вот из какого кровавого котлована выбралась Россия, сокрушила фашистскую Германию и прошла через такие жертвы, что через полстолетия еще собирает по лесам и болотам миллионы костей своих детей и собрать не может. Но именно в ту войну невидимо для людей сокол отогнал от щита сову. Шло медленное незаметное преображение в недрах органов государственной безопасности.

Война произвела "смену караула" по всей стране и почти во всех структурах сверху донизу.

Произошла тотальная ротация кадров, которая уже с середины 20-х годов ис-подволь проводилась. Уже боец частей особого назначения (ЧОН) Павел Корчагин заметил, что пока их поколение рвало жилы, теплые кабинеты с пайками заняли те, кто не воевал и не особенно простужался. Эти обстоятельства сопутствуют всем переворотам, смутам и революциям. Как говорили сами большевики: "Пока рабочий класс делает революцию, буржуазия крадется к власти". Но война, при всех страшных потерях, очистила воздух страны. С фронта вернулась другая нация. Ее вожди в лице Жукова и уберут Берию. Все сегодняшние настоящие чекисты — дети войны, они или ученики фронтовиков или их сыновья и внуки. Потому в последнее десятилетие при самых трудных и кризисных обстоятельствах — там, где никто не справляется с жульем или организованной преступностью, туда посылают чекистов из ФСБ. Только слово "чекист" больше не несет в себе прямого политического смысла и является синониом слова "офицер" особого чекана и особой судьбы.

В этом смысле у чекистов еще все впереди, ибо служба безопасности, по преимуществу, служба офицерская. В этом их коренное отличие от всех силовиков. Только ФСБ из всех структур является практически офицерским ведомством. Для любого кадета и курсанта неумолимо встает вопрос: когда он получит погоны — чекист он или нет. Если слово "чекист" взято "с бою" у антигероев, тогда государство эволюционировало и совершенствовалось, даже в самом могущественном и тайном ведомстве. Если слово "чекист" не взято "с бою" честными патриотами-государственниками, то оно синоним палача, а государство тотально преступно и поистине отвечало понятию "империи зла". Один человек не может ответить на этот вопрос. Прежде всего слово за самими ветеранами ведомства.

Английский премьер прошлого века Дизраэли лорд Биконсфилд, известный, к тому же, романист, исповедовал в политике, как он говорил, "романтический патриотизм". Верный этому же течению Редьярд Киплинг заставил весь мир восхищаться носителями государственной идеи Британии.