Газета Завтра 215 (02/1998) - [12]

Если бы введение этих мер нашло поддержку не только у депутатской группы “Союз” в Верховном Совете СССР, но и у президента СССР, то осенью 91-го страна бы получила возможность планового перехода в рынок без полного обнищания десятков миллионов граждан, без кризиса сбыта и свертывания наукоемкого производства, без растранжирования сырьевых ресурсов. Но Горбачев, к лету 91-го осознавший, видимо, собственную неспособность управлять великой державой, уже вынашивал план превращения этой державы в аморфный конгломерат независимых республик, где ему была гарантирована необременительная, но почетная роль формального лидера.

Акция ГКЧП по изоляции Горбачева в Форосе была акцией по спасению союзного государства, а не павловской программы реформ. Но провал этой акции поставил крест и на этой программе. Дефицит политической воли перечеркивает все, в том числе и самые здравые замыслы в экономике.

У ЕЛЬЦИНА ДО ТОГО, как он получил всю полноту власти в Российской Федерации никакого собственного курса реформ не было. Среди его окружения имела популярность программа Явлинского-Шаталина “500 дней”, скопированная с программы Валентина Павлова, но крепко сжатая по срокам и лишенная ограничителей на нововведения. Ельцин и сам о ней не раз одобрительно отзывался. Но когда пришло время выбирать, то он повел себя не как глубокий эконом, отличающий более хорошее от менее хорошего, а как беззастенчивый политик, для которого главное - получить социальную опору, позволяющую сохранить власть.

Такую опору для себя Ельцин увидел в созданной Горбачевым и Рыжковым прослойке “новых русских” - в спекулятивно-финансовой буржуазии.

Она и связанные с ней криминальные структуры имели тот потенциал энергии, который был важен в политике и которого не было ни у чиновничества, ни у интеллигенции, ни у армии, ни у профсоюзов. Ставка Ельцина на спекулятивную буржуазию являлась одновременно ставкой на Запад, поскольку уже в годы перестройки интересы полуподпольного отечественного капитала тесно переплелись с интересами западного капитала.

Вариант реформ, устраивающий тот и другой капитал, к тому времени был опробован в Польше. Опробован польским премьером Бальцеровичем под руководством гарвардского профессора Джеффри Сакса. В России у Сакса тоже был достойный ученик.

После августовских событий Ельцину доложили, что есть молодой экономист - внук пламенных революционеров Аркадия Петровича Гайдара и Рувы Лазаревны Соломянской, который предлагает революционный путь реформ, всецело одобряемый в Международном валютном фонде, - Егор Гайдар. В сентябре 91-го Ельцин включил Гайдара в рабочую группу при Госсовете РФ, в ноябре ознакомился с его проектом реформ и тогда же назначил зампредом правительства, министром экономики и финансов, предоставив ему тем самым полную свободу действий.

Вторым человеком в правительстве де-факто стал философ из Свердловского института повышения квалификации металлургов Геннадий Бурбулис, который должен был обеспечивать политическое прикрытие реформ и их пропаганду.

Вся огромная собственность российского государства передавалась под контроль доцента из Питера Анатолия Чубайса, назначенного зампредом правительства и председателем Госкомимущества.

Внешнеэкономические связи крупнейшей в мире страны передавались в ведение старшего научного сотрудника академического НИИ Петра Авена.

Посты вице-председателей в правительстве реформ получили также московский журналист Михаил Полторанин, директор завода стеклотары из Камышина Валерий Махарадзе, завотделом столичного института Борис Салтыков.

Как мы видим, никто из ведущих реформаторов не прошел школы государственного управления на разных ее ступенях. И это было не случайно, ибо правительству реформ ничем управлять и не надлежало, что вскоре стало очевидно для многих и что ярко выразил на Съезде народных депутатов РФ в конце 92-го Аман Тулеев: “Считаю, что в России сознательно создается хаос. Президент утром издает один указ, в обед - другой, противоречащий первому. Экспортно-импортные тарифы меняются через два-три месяца. Все это усиливает неопределенность и во внутренней политике, и во внешне-экономической деятельности. А это - идеальное условие для тех, кто хапает и растаскивает.

Сужу по своему региону. Отдельным коммерческим структурам - отдельным с ведома и за подписью правительства - отданы лучшие здания за бесценок. Им даются всевозможные льготы. Соответственно, ими гребутся миллионы, которые должны поступать в бюджет области или в государственную казну. Валютная выручка от продажи сырья оседает на личных счетах кучки дельцов в загранбанках. При лицемерном заявлении о “народной” приватизации акции предприятий концентрируются в руках номенклатуры, спекулянтов, перекупщиков. Послушайте, до чего мы дошли. Газета “Известия” учит толстосумов, каким образом избежать налогов, чтобы они не попали в казну, а оставались у них.

О коррумпированности нашего правительства, наших чиновников расписано в стихах и в прозе во всех иностранных газетах. Уже известно, кому дать, за что дать, сколько “положить на лапу”. Об этом говорит и президент, нисколько не смущаясь…”