Газета Завтра 203 (42 1997) - [13]

Это драма короля, которому мешают заниматься своей капустой.

Вечная драма: король и капуста.

Владимир БОНДАРЕНКО

ДРАМА КАБИНЕТА

Александр Бородай

За последние годы Россия уже привыкла к тому, что осень — пора полититческих кризисов и жарких баталий. В эту любимую Пушкиным пору российский истеблишмент, проснувшись от летней спячки, кипит от переизбытка энергии, так и лезет в драку. То исполнительная власть громит законодательную танками, как в 1993 году, то неведомые силы организуют колоссальную финансовую спекуляцию вроде “Черного вторника”. Осень — пора драматическая. Сгорают чьи-то репутации, рушатся карьеры, а новые триумфаторы поспешно занимают освободившиеся постаменты, забывая смыть с них старую запекшуюся кровь.

Нынешняя осень — это замерзающие в лишенных отопления и электричества городах и поселках работяги, перестрелки на чеченской границе, громкие заказные убийства и зловонные фонтаны компромата в Москве. Для кого-то эта осень — пора крупных акуционов, массированной игры на фондовом рынке. Этой осенью Дума попыталась перейти в контрнаступление на правительство, задавшись целью убрать ненавистных “молодых реформаторов”. Но как это сделать? Ведь наше правительство — не отлаженный механизм, не политическая машина западного образца, которую можно разбить и покорежить ударом законодательного молота. Наше правительство — это странное биосоциальное чудовище, изощренное творение лучшего генетика современности Ельцина. Здесь в нелепом симбиозе сплелись несовместимые обычно люди, финансовые группы и политические прослойки.

И чтобы ударить по Чубайсу и Немцову, депутаты должны сначала обрушить почти любимого и родного Черномырдина. Именно родного — такого же тяжелого, косноязычного, обремененного советским аппаратным прошлым, как и многие из них. Черномырдин устраивает всех думцев: с ним легко работать главам фракций, он готов на непринципиальные уступки и поблажки, он предпочитает торговаться, а не рвать контакты и конфликтовать в открытую. Он такой уютный и домашний в своем синем шлафроке, так доверчиво делает брови домиком (отсюда, наверное, и название фракции). Он совсем не похож на двух вертких и кусачих бесенят — одного рыжего, другого курчавого, что укрылись в его урчащем чреве. Он не меньше, чем депутаты, ненавидит своих сожителей по “Белому дому” и охотно готов подыграть думцам, стремясь хотя бы ослабить позиции своих первых замов. Притворяясь простаком, он “случайно” публично унижает их, культивирует народную ненависть к прячущимся за его широкой спиной кровососам. Черномырдин не желает роспуска Думы и готов вечно водить депутатов на крючке мелких и крупных поблажек, создавая для штатных оппозиционеров теплые места в различных советах и советиках, комиссиях и постоянно действующих совещаниях . А много ли еще нужно тем, кто хочет спокойно встретить старость?..

Чубайс и Немцов выглядят обеспокоенными накалом всеобщей ненависти. Понимая, что депутаты не посмеют тронуть Черномырдина, они сначала лишь презрительно комментировали усилия противников: “Что-то у них там не клеится”. Потом тон их выступлений стал ниже, появились даже не характерные покаянные интонации. “Молодые реформаторы” явно не боятся Думы самой по себе. Просто затянувшийся кризис подрывает их международный престиж, столь важный для запланированной на ближайшие месяцы широкомасштабной торговли остатками российского достояния. Так же слабеют позиции вице-премьеров в государственном аппарате — в чиновничьих играх они еще сильно уступают своему шефу. Однако эксперты утверждают, что Чубайс уже занят активным строительством властной вертикали “под себя”, и по работоспособности, а также логичности принимаемых административных решений, значительно превосходит премьера. Возможно, эти качества и позволят ему взять реванш, если только в новый политический расклад не ворвется президент, оторвавшийся от засолки или заклеивания окон на зиму…

Александр БОРОДАЙ

ДРАМА СОВЕТА ФЕДЕРАЦИИ

Николай Анисин

Два лорда после охоты дремлют у камина. Один открывает глаза и, не шевелясь, молвит: “Сэр, мне кажется, у вас горят носки”. “Сэр, — отвечает другой, не размыкая век, — вы хотите сказать: горят сапоги?” “Нет, сэр, сапоги уже сгорели”.

Члены российской “палаты лордов” — Совета Федерации — университетов в Кембридже и Оксфорде не заканчивали и на своем заседании 15 октября, обсуждая “горящий” вопрос, — столкновение Думы с правительством — почтительностью в обращении друга к другу не блистали.

Председатель СФ, выпускник Мичуринского плодоовощного института Егор Строев, однажды, например, так апеллировал к палате: “Ребята, нельзя же в пропасть головой нырять”. Никто из седых членов СФ не возмутился развязностью председателя. Никто не попросил его уточнить: почему в пропасть нырять нельзя именно головой? А другим местом можно?

Манерами и умением говорить на родном языке российские “лорды” не походили на лордов английских. Но нисколько не отличались от них в невозмутимом восприятии происходящего. У большинства граждан страны сапоги давно сгорели и уже догорают носки. Сэры из СФ, они же — начальники территорий, бок о бок живущие с миллионами босяков, прекрасно это видят и ясно понимают — кем распаляется пожар нищеты. И что же?