Газета Завтра 1239 (35 2017) - [16]

В конце XIX – начале XX вв. в США сформировалась идея: несмотря на то, что Россия и США имеют разный исторический опыт и политическое устройство, Россия на самом деле похожа на США, и поэтому ей суждено идти американским путём. Это убеждение американцев основывалось на нескольких факторах. Во-первых, и Россия, и США, занимали большие территории на огромных континентах, что, как считалось, подразумевало общую широту характеров американского и русского народов. Считалось, что основные черты американского этноса были сформированы в результате территориальной экспансии США от атлантического побережья к тихоокеанскому, что и привело к возникновению традиций демократии, эгалитаризма и индивидуализма. Сработали ещё два фактора: раса и религия. Всё тот же Джордж Кеннан постоянно подчёркивал, что русские – белые люди, иногда даже называя нас арийцами. Это представление способствовало возникновению мнения, что русские намного более, чем азиатские народы, годятся для того, чтобы пойти по американскому пути демократии, современной экономики и христианства.

Среди миссионеров, считавших православную церковь «отсталым» и «крайне суеверным» видом христианской веры, в то время было популярно мнение, что русские, которые исповедуют лишь «номинальное» христианство, смогут быть обращены, как они считали, в «настоящее» христианство, поскольку тысячелетие православия подготовило русских к «полной и подлинной» христианизации.

Намерение «освободить» Россию возрождается в США снова и снова. Каждая кампания по «преобразованию» и «реформированию» России заканчивалась большим разочарованием, однако со временем чувства восторга и надежды снова проявляются в США.

Эйфория началась в 1917 году, когда крах царской автократии США восприняли с восторгом – его посчитали внезапным началом «демократизации России». Тогда считалось, что Февральская революция в России являлась воплощением американских принципов 1776 года.

В третий раз некоторая эйфория возникла в период Второй мировой войны. В то время, когда США и СССР были союзниками в борьбе против нацистской Германии, появилась идея, что американское влияние на сталинскую Россию может привести к появлению «новой России». Опять-таки есть три причины этого. Экономическая: в рамках программы ленд-лиза США передали СССР оружия, товаров и сырья на 11 млрд. долларов. Бытовало мнение, что Советский Союз станет хорошим рынком для американских товаров и, более того, американские товары окажут влияние не только на экономическую модернизацию СССР, но и на преобразование всей страны. Были и религиозные факторы, потому что во время войны Сталин прекратил преследование православной церкви, и это было истолковано в США как знак того, что Россия вернётся в лоно христианской цивилизации.

Следующая история такого рода произошла только в конце 1980-х и в начале 1990-х годов, когда многие поверили в возможность быстрой реорганизации России.

«Что является обескураживающим, - пишет Дэвид Фоглсонг, - это привычка американских политических и журналистских кругов очернять тех россиян, которых они считают ответственными за то, что Россия не становится более похожей на США. Однако русский исторический опыт очень отличается от американского… Американские журналисты и политики склонны всё упрощать и оценивать события в России на основе американских стандартов… Слишком часто Россией пытаются играть в политический футбол, слишком часто её уподобляют капризному ребенку и делают козлом отпущения».

Книга Дэвида Фоглсонга поднимает ещё более важную проблему. Продолжающееся полтора века – то есть более половины истории современной Америки – стремление «освободить» Россию сделало нашу страну «тёмным двойником» или «воображаемым близнецом» Соединённых Штатов и привело к тому, что Россия играет всё более важную роль в самоидентификации самой Америки, а мы, русские, стали своего рода зеркалом американцев. По словам автора, Россия сыграла роль насыщения постоянной потребности Америки в самоуверенности.

Сравнение двух обществ (российского и американского), интеллектуальное «выяснение отношений» с Америкой на протяжении десятилетий в диапазоне «любовь – ненависть» - явление вполне естественное. Противоречивость восприятия россиянами Америки характерна для всей истории российско-американских отношений. Для СССР и советского руководства в отношении США была характерна особая амбивалентность. Осуждая «реакционный» общественно-политический строй США, оно признавало вместе с тем передовой характер американской техники, достижения которой вполне могли быть позаимствованы самым прогрессивным в мире советским общественно-политическим строем.

Известно противоречивое отношение к США Н.С. Хрущёва. С одной стороны, он поставил исторической сверхзадачей «похоронить Америку», а с другой – выдвинул в качестве основополагающей цели своего правления «догнать и перегнать Америку». Одно несомненно: лозунг «догнать и перегнать Америку» экономически стал во второй половине XX века своего рода «великой советской мечтой».

Теперь понятно, почему в последние годы – особенно в ходе недавней президентской кампании в Америке и после победы Трампа – именно Россия, как «тёмный двойник», «воображаемый близнец», «гарсон номер два» – играет столь важную, если не сказать ключевую, роль во внутренней политике США.