Газета Завтра 1237 (33 2017) - [19]

Если сформулировать сухо и без патетики, речь идёт о великом переходе к совершенно иной цивилизации. К какой — никто по-настоящему не знает. Но очень многие искренне убеждены, что им всё известно. Помните старый анекдот: "По улицам Древнего Рима идёт демонстрация рабов. Впереди несут огромный транспарант: "Да здравствует феодализм — светлое будущее человечества!".

Формально именно кризис 2007-08 годов стал зримым началом заката западного проекта — единственной в истории человечества цивилизации абсолютного доминирования материального над религиозным. Хотя признаки надвигающейся системной катастрофы копились ещё с 70-х годов прошлого века. В любом случае, Запад как единственная безраздельно господствующая ныне цивилизационная модель, судя по всему, уже прошёл точку невозврата.

Во-первых, по причине постепенного исчерпания невозобновимых природных ресурсов (включая широкомасштабное и непрерывное ухудшение состояния воды и воздуха во всём мире), необходимых для воспроизводства социально-экономической модели массового производства и массового потребления, на которой зиждется социум и социально-экономическая модель современного Запада. Де-факто планета Земля уже не способна обеспечивать воспроизводство глобальной западной цивилизации: требуется 1,7 планеты для обеспечения потребности в продовольствии и других биологических ресурсах. Иначе говоря, Запад продолжает существовать за счёт прямого грабежа земной биосферы. И это при том, что треть, точнее, 31% пищи в мире выбрасывается на свалки.

Именно Запад стал главным фактором непрерывной деградации земной биосферы. Например, уже с 2011 года загрязнённость мирового океана достигла такого уровня, что исторические механизмы его самоочищения уже не успевают восстанавливать природное здоровье океана.

Западная цивилизация превратила миллиарды людей в беспощадных, бездумных паразитов, яростно уничтожающих свой дом — планету Земля!

Во-вторых, переход в шестой технологический уклад, появление принципиально новых инновационных технологий постепенно формируют необычную, парадоксальную ситуацию, когда вроде бы устоявшиеся, привычные социально-психологические, социально-культурные, политико-экономические механизмы выживания, воспроизводства и развития общественной жизни вдруг перестают работать. Например, в связи с ростом процессов роботизации неожиданно появилась и стала резко обостряться проблема "избыточного, ненужного населения". Или вдруг оказывается безжалостно ясным, что традиционные механизмы социальной солидарности и взаимопомощи, базовые моральные принципы, регулировавшие сотни лет социальную жизнь, совершенно не нужны в наступающей исторической эре.

Для внедрения же принципиально новых социальных моделей (даже если предположить, что таковые уже существуют, а это пока весьма сомнительно) необходимы либо большой отрезок исторического времени, либо большая война.

В-третьих, классический протестантский капитализм как основа западной цивилизации уже лет тридцать или сорок как исчерпал свой внутренний адаптационный к внешним изменениям потенциал, свою способность к опережающей рефлексивной самотрансформации. Сегодняшним сверхсложным глобальным социально-экономическим механизмом практически уже невозможно целенаправленно управлять.

Возможно, в последний раз в истории такая системная самотрансформация западной цивилизации началась в тридцатые годы ХХ века при Франклине Рузвельте. Правда, и при Рейгане была продекларирована необходимость глубоких изменений, которые, однако, оказались даже в среднесрочной перспективе настолько неадекватными, что практически сразу привели к тяжелейшему обострению системных антагонистических противоречий внутри высшего американского истеблишмента в 2000-01 гг.

В-четвёртых, в последние пятнадцать-двадцать лет происходит стремительный рост межгосударственных и внутринациональных системных противоречий практически везде в рамках западной цивилизации (в США, ЕС, России, Китае) на фоне резкого обострения глобальных кризисных трендов.

В-пятых, драматическим фактором стал глубинный кризис науки как важнейшего социального института западной цивилизации.

Современная наука для материалистического Запада — ключевой, фактически безальтернативный компонент сознания обществ и элит — окончательно превратилась в своего рода системообразующий квазирелигиозный институт этой цивилизации. Потеряв практически всю свою общественную независимость, отказавшись от важнейших моральных идеалов и реальной социальной ответственности, рационалистическая наука стала важнейшим компонентом и стимулятором материального воспроизводства.

В-шестых, всё более неразрешимой становится демографическая ситуация на Западе. В последние десятилетия резко ускорилось старение населения в основных западных странах одновременно со снижением рождаемости и ростом абортов. Развитие индивидуалистических особенностей западной личности (а отнюдь не экономические факторы) приводят к тому, что, например, сорок процентов немок в принципе не собираются заводить детей. И в странах ОЭСР это стало уже устойчивым социальным трендом. Одновременно однополые семьи гомосексуалистов и лесбиянок, которые всё более и более поднимаются на щит, в принципе не могут иметь детей. Собственно, хотя бы и по этому параметру нынешний Запад представляет собой пример суицидальной цивилизации.