Газета Завтра 1232 (28 2017) - [9]

В России это, в первую очередь, некоторые "естественные монополии", наладившие официальные и неофициальные связи с крупными европейскими и американскими промышленными и банковскими структурами. Они настолько мощны, что осмеливаются отказываться от линии Кремля, как, например, в ситуациях с Крымом и Донбассом. Получая от партнёров сигналы о нежелательности сближения России и Китая, они всячески тормозят этот процесс через свои каналы влияния на правительственные учреждения, СМИ и экспертное сообщество.

В Китае элиты нескольких приморских регионов, процветание которых зависит от экспорта на американские и европейские рынки, тоже добиваются от Пекина уступок ради сохранения сложившейся уютной обстановки. Приход к власти Трампа, угрожавшего ввести 35-40 процентные пошлины на китайский экспорт, вызвали в этих кругах панику. Думаю, что интересы региональных элит и связанных с ними высокопоставленных деятелей в столице вызвали мощнейшую финансово-дипломатическую контратаку на Вашингтон и Мар-а-Лаго, которая увенчалась временным снижением уровня антикитайской риторики.

При анализе противодействующих направлений в российско-китайских отношениях также необходимо учитывать настроения среднего класса в обеих странах. Немалая часть представителей поколений, выросших после крушения "железного занавеса" в России и начала политики "реформ и открытости" в Китае, искренне считает нынешнюю западную цивилизацию непобедимой военной, экономической и духовной силой, с которой надо договариваться о праве существовать на более или менее выгодных условиях. Рост патриотических, традиционалистских настроений среди молодёжи обеих стран в последние годы понижает уровень прозападных настроений, но процесс этот только набирает силу.

Шаг вперёд, два назад

Похоже, что надежды на приход к власти в Вашингтоне "доброго царя" разделяли также и властные структуры как в Москве, так и в Пекине. Вспомним недолгую, но интенсивную "трампоманию" в связанных с Кремлём СМИ России, в экспертном сообществе и парламентских залах. Вспомним восторги китайской публики из-за песенки, спетой внучкой Трампа на приёме по случаю Нового года по лунному календарю. Ещё лучше перечитать щедрые обещания хозяина богатейшей фирмы электронной торговли "Алибаба" Джека Ма, заявления "царя" китайской внешней политики Ян Цзечи, да и самого председателя Си Цзиньпина в ходе устроенного в пожарном порядке визита в США. Можно только догадываться, сколько заманчивых предложений было сделано по непроницаемым каналам связи Белому дому из Кремля и Чжуннаньхая ради предотвращения дальнейшего ухудшения двусторонних отношений. При этом, похоже, как российские, так и китайские посланцы действовали именно в двустороннем формате, не слишком заботясь о "стратегическом партнёре". Снова возник призрак "большого треугольника", в котором две стороны готовы ущемить интересы третьего. Не этими ли иллюзиями возможности примирения с Белым домом, пусть даже временного, объясняются шероховатости в экономических и дипломатических контактах последних месяцев, включая торможение некоторых экономических проектов, сдержанную позицию Москвы в ходе пекинского Форума Шёлкового пути в мае?

Однако игра в "большой треугольник" оказалась не по силам новой вашингтонской администрации. Она поглощена борьбой за собственное выживание перед лицом мощнейшего контрнаступления антитрамповских сил. Вместо продуманной стратегической многоходовки хозяин Белого дома предпринимает то примирительные, то конфронтационные разовые шаги. Такие метания можно объяснить неискушённостью многоопытного бизнесмена в глобальных проблемах, отсутствием собственной внешнеполитической стратегии. Но более вероятное объяснение — наличие нескольких групп столь же малоопытных советников, занимающих подчас противоречащие друг другу позиции. Крайне важны также мнения разных региональных промышленных группировок, банковских кругов.

Как бы то ни было, Трамп все первые месяцы своего "царствования" в отношениях с Россией и, особенно, с Китаем то делает шаг вперёд, то возвращается на два назад. Выход США из Транстихоокеанского партнёрства, которое Китай рассматривал как структуру, созданную для противодействия его торговым интересам, — шаг вперёд. Объявление о продаже Тайваню новой крупной (1,42 млрд долл.) партии оружия, манёвры боевого корабля в 12-мильной зоне островов Южно-Китайского моря в мае и пролёт двух бомбардировщиков в том же районе накануне встречи Си Цзиньпина с Трампом в Гамбурге — это шаги назад. Тайвань и Южно-Китайское море — это самые серьёзные болевые точки для Пекина. Нажимать на них, даже трогать их — посылать в Пекин недвусмысленные сигналы враждебности.

Серьёзных шагов навстречу России от новой администрации США вообще не было, да и маленьких шажков было немного. То госсекретарь Тиллерсон расскажет о разработанной "новой позитивной программе", то в Сирии начинается координация действий военных двух стран. Зато шагов в обратном направлении не счесть: угрозы, новые санкции, стягивание войск НАТО к российским пределам, антирусская истерия в СМИ… От Кремля потребовалась большая выдержка и ещё больший оптимизм, чтобы не махнуть рукой на задиристость Вашингтона, взять паузу и укрыться на время за своим ракетно-ядерным щитом. Светом в конце туннеля оставалась для Кремля встреча в Гамбурге. Однако и она прошла на фоне унизительных декораций из антирусских штампов польского производства, а закончилась пока непонятными результатами и даже без обещания следующего свидания.