Газета Завтра 1211 (7 2017) - [36]

В итоге Временное правительство так и не смогло легитимизировать свою власть. Ни одного серьёзного вопроса они решить не могли, постоянно идя на компромиссы, которые не удовлетворяли ни буржуазию, ни крестьянство, ни рабочих, ни зарубежных "союзников".

"Февралисты" в политике были "непредрешенцами", сторонниками Учредительного собрания, которое должно было определить форму правления "единой и неделимой России". Так вот, в российских условиях того времени этот проект оказался нереализуемым, а попытки воплотить его в жизнь — катастрофическими. Если посмотреть динамику ключевых параметров общества и государства с февраля по октябрь 1917 года, то это была безусловная катастрофа. Государственность — хотели имитировать западное право: демократию и разделение властей. Но как только они начали это делать, государство распалось, отделялись не только Польша, Финляндия, прибалтийские лимитрофы, Украина, кавказские и среднеазиатские национальные окраины, но и Сибирь, другие регионы с русским населением. Всё это пришлось заново собирать за годы Гражданской вой­ны — уже в форме СССР.

Быстро завяли и мечты о демократии. Что говорили по этому поводу лидеры Февраля?

Кандидат на должность военного министра во Временном правительстве полковник Б.А.Энгельгардт писал в марте 1917 г.: "Чтобы остановить развивающееся движение, есть лишь одно средство: окунуть руки по локоть в кровь, но в настоящую минуту я не вижу для этого ни возможностей, ни охотников". В.В.Шульгин пишет в воспоминаниях лета 1917 г.: "Пулемётов — вот чего мне хотелось. Ибо я чувствовал, что только язык пулемётов доступен уличной толпе и что только он, свинец, может загнать обратно, в его берлогу, вырвавшегося на свободу страшного зверя… Увы — этот зверь был… его величество русский народ".

Ка­деты готовили военную диктатуру. П.Н.Милюков ещё в начале июля 1917 г. вёл переговоры с Колчаком. Потом вели переговоры с генералами М.В. Алексее­вым и Л.Г. Корниловым. 20 августа 1917 г. на заседании ЦК кадетов большинство высказалось за немедленное установление военной диктатуры. Но — армия воевать не хотела и не могла. Уже 16 июля 1917 г. Деникин заявил в присутствии Керенского: "Когда повторяют на каждом шагу, что причиной развала армии послужили большевики, я протестую. Это неверно. Армию развалили другие… Развалило армию военное законодательство последних месяцев". Как писал генерал А.М.Зайончковский, "армия развалилась при деятельной к этому помощи обоих неудачных революционных министров: Гучкова и Керенского".

Тем не менее, в апреле А.И.Гучков заявил на совместном заседании правительства и Петроградского Совета: "Мы должны все объединиться на одном — на продолжении войны, чтобы стать равноправными членами международной семьи". Вот этого 90% населения и не желали — даже в среде буржуазии.

Не случайно С.Н. Булгаков в своем трактате "На пиру богов", где он "моделировал" расстановку социальных сил в революционной России, вложил в уста одного из персонажей, царского Генерала, следующее рассуждение: "Уж очень отвратительна одна эта мысль об окадеченной "конституционно-демократической" России. Нет, лучше уж большевики! Да, из этого ещё может толк вый­ти, им за один разгон Учредительного собрания, этой пошлости всероссийской, памятник надо возвести. А вот из мёртвой хватки господ кадетов России живою не выбраться б".

" ЗАВТРА". Идея "одной дороги" для развития человечества, такой столбовой дороги развития цивилизации, на которой чего только не творится, но другой дороги нет: она вот такая, и она одна, — считается верной и поныне. Нам, в России, через империалистический капитализм было сто лет назад не пробиться, мы пошли обходной дорогой, но на столбовую не вышли, а "по спирали" вернулись к нему на повороте. Нынешний режим не воспринимается как справедливый, но и не вызывает категорического отторжения со стороны населения. Почему?

Сергей КАРА-МУРЗА. Да, если посмотреть на то, что в 90-е годы провозглашали Гайдар, Чубайс и их единомышленники, можно подумать, что они списывали у Гучкова с Рябушинским идеи образца столетней давности. Но и просоветская часть общества не могла внятно ответить. Общинный крестьянский коммунизм перестал быть мировоззренческой основой большинства населения в послевоенном периоде вследствие индустриализации, урбанизации и изменения структуры общества. Выработать новый язык, новый образ будущего и найти в новых условиях ясный вектор развития советское государство не сумело — и не успело, и быстро нарастал кризис легитимности.

" ЗАВТРА". Да, конец XIX-начало ХХ века — уникальная историческая эпоха, эпоха невероятного научно-технического прогресса, которая, благодаря революциям 1917 года, благодаря победе "октябрьского" проекта, который был бы невозможен без краха проекта "февральского", не прошла мимо нашей страны. Взять хотя бы историю В.И.Вернадского, одного из видных кадетов и выдающегося учёного, которому были предоставлены все условия для его научной работы. Вернадского можно считать настоящим отцом советского ядерного проекта — и в условиях тяжелейших поражений Красной Армии зимой 1941 года он писал о том, что "ноосфера победит", а нацизм обречён. То же самое касается множества видных деятелей и Российской империи, и Февральской революции. А скольких выдающихся людей со всего мира привлёк советский интернациональный проект — об этом можно целую энциклопедию писать! Да и мировой капитализм из-за победы Октябрьской революции и реализации советского проекта, конечно, не мог не измениться. Но об этом, надеюсь, Сергей Георгиевич, мы с вами ещё поговорим отдельно.