Газета Завтра 1208 (4 2017) - [10]

Во-вторых, Арктика — это полное отсутствие каких-либо ориентиров. Только попав сюда, понимаешь, насколько на "большой земле" лётчик привязан к зрительному ощущению пространства. Конечно, средства навигации сильно упрощают жизнь, но всё равно в воздухе цепляешься глазом за знакомые русла рек, огни городов, блюдца озёр, а в Арктике ты буквально оказываешься в белом шаре. Если нет солнца, то земля сливается с небом в одну белую стену. И можно вообще потерять ощущение, где верх, где низ. Возникает ощущение, что ты просто висишь в воздухе без всякого движения. Как говорят, "попал в клей". Двигатели ревут, приборы показывают скорость, но полная иллюзия, что ты замер на месте… Ночью то же самое: внизу — ни огонька, ни "зеркала" воды. В лучшем случае — звёзды. Иногда Арктика вообще начинает шутить — вдруг возникает ощущение, что ты летишь с креном. Выравниваешь корабль, ощущение проходит, а стрелки приборов вдруг начинают "разбегаться": самолёт вошёл в крен. И нужно уметь взять себя в руки, довериться приборам.

Сильные морозы тоже добавляют специфики. Из-за них у земли возникают оптические иллюзии — почти как миражи над пустыней. Выполняешь заход на посадку и вдруг видишь, что полоса расположена к тебе под углом, что "мажешь" заход! Но приборы говорят, что всё нормально! Прошёл дальний "привод", подходишь к ближнему. Нервы как струны! И вдруг буквально на глазах полоса начинает "подстраиваться" под тебя, и вот ты уже края полосы!

Нужен, минимум, год, чтобы стать настоящим арктическим лётчиком".

Поэтому лётчики, летающие в Арктике, это лётчики в квадрате…

Полярные солдаты

…"Чебурашка" проседает сквозь вздыбленный серый саван ночной облачности, и под ней, прямо по курсу, в угольно-тёмной пустоте, вдруг вспыхивает далёкая искорка. База! Искорка быстро разгорается, превращаясь в огонёк, который, приближаясь, сам в свою очередь распадается на россыпи огней. Окаймлённый гирляндой огней "меч" ВПП — взлётно-посадочной полосы, золотистые пятна аэродромных строений, и в стороне залитое светом прожекторов целое поле, посреди которого сразу бросается в глаза огромное, даже по меркам "большой земли", трёхлучевое строение, похожее то ли на морскую звезду, то ли на экзотический цветок… "Арктический трилистник" — самая северная военная база России…

А ещё через пару минут самолёт уже стремительно несётся по снежной ВПП. Посадка на снег сильно отличается от посадки на бетон. Тут не затормозишь "реверсом" — может вмиг снести с полосы, и нужно чётко поймать момент, когда колёса шасси уже уверенно "почувствуют" землю, а точнее — укатанный до прочности камня снег, и начать сбрасывать скорость, снижая обороты движков…

Вблизи "Трилистник" поражает ещё больше! Выстроенный по уникальной технологии огромный пятиэтажный административно-жилой комплекс, раскрашенный в цвета российского "триколора", стоит на четырёхметровых стальных сваях, вбитых в монолитную скалу. Ему не страшны ни снежные бураны, когда ветер дует на скорости свыше сорока метров в секунду, а снег превращается в наждак, ни морозы за пятьдесят градусов. Махина! А ещё огромные полушария административных и бытовых корпусов, громады складов и ангаров, ленты переходов… Невозможно поверить, что всё это было тут построено всего за три года!

…Майор Сергей Мирошниченко — настоящая легенда ЗФИ. Здесь он практически с первых дней, как объект был сдан в эксплуатацию. Точнее, с того момента, как сюда была переброшена и встала на боевое дежурство старая, но надёжная РЛС П-18, а затем и новейшая радиолокационная станция "Сопка-2", распахнув над архипелагом громадные — в сотни километров — невидимые сети радиолокационных "полей". Тому уже три года! Хотя, как шутят бывалые полярники, можно посчитать и иначе — капитан тут "всего" три дня и три ночи! Три полярных дня и три полярных ночи. А ночь тут длится 125 наших суток!..

Три года непрерывной арктической экспедиции! Мирошниченко и его подчинённые ещё успели пожить в старой казарме соседей-пограничников, пока достраивался "Трилистник". Встречи с семьёй только в отпуске — раз в год. Судьба скорее из века XIX, чем XXI, когда все спешат жить, и жить в комфорте и достатке. Такое не каждому по плечу. Но майор Мирошниченко на все вопросы о том, как же такое возможно, лишь пожимает плечами — просто служба, судьба! И судьбу эту он сам выбрал, поступив четырнадцать лет назад в Санкт-Петербургское высшее военное училище радиоэлектроники… Сегодня Мирошниченко — старший воинский начальник "Трилистника", ему подчиняются все военнослужащие базы. И о "Трилистнике", о службе на ЗФИ Сергей может рассказывать долго.

…Уникальность "Трилистника" в том, что здесь впервые за всю историю освоения Арктики реализован принцип "закрытой" архитектуры, когда все объекты базы связаны между собой закрытыми переходами, и пребывание людей на улице сведено к минимуму — зоне посадки на технику, если нужно добраться до причала, куда прибывают суда с грузами, или до "шайбы" — базы пограничников, или удалённых объектов. То, что раньше было неотъемлемой частью жизни арктических широт, можно сказать, арктической романтикой — переход из одного строения в другое по натянутым тросам и леерам, борясь с пургой и ветром, — сегодня экзотическое ЧП, когда приходится что-то ремонтировать на улице. А так, выход на улицу личного состава — это скорее дело выходного дня. Когда в хорошую погоду организуются спортивные праздники — бег на лыжах, игра в футбол, — и не занятый по службе персонал "Трилистника" с удовольствием вываливает на снег подышать свежим морозным воздухом…