Газета Завтра 1197 (45 2016) - [6]

Поэтому в Астрахани направление обозначено правильное, но к нашему государственному автомобилю, образно говоря, ещё не прикрутили колёса, без которых ему очень сложно двинуться дальше. Можно, конечно, понести его на руках, но далёким и успешным такой путь передвижения в метафизическом пространстве быть не может. Поэтому данный законопроект должен стать прорывным, новым и действительно закладывающим фундамент той цивилизационной идеи, которую наше государство будет нести миру. Но, к сожалению, есть вероятность, что этого может и не произойти.

Авторы идеи создания закона о российской нации, безусловно, понимают всё, что произошло с Советским Союзом, и, пытаясь сегодня создать новую общность, которая, безусловно, существует, но ещё не до конца выражена в тех смыслах, которые сегодня требуются, они обязаны приложить все усилия для того, чтобы эти смыслы появились.

Между двух огней

Константин Асмолов

В Южной Корее начались массовые публичные демонстрации против президента Пак Кын Хе.

Нынешний президент Республики Корея — человек со специфической судьбой. Когда она была совсем в детском возрасте, убили её мать, через некоторое время убили отца, плюс к этому сложились очень сложные отношения с сестрой и братом. И в течение долгого времени у неё была единственная близкая подруга — Цой (правильнее указывать её имя как Чхве) Сун Силь. Она — дочь корейского религиозного деятеля Цой Тхэ Мина, лидера секты "Церковь вечной жизни", который был духовным наставником Пак Кын Хе. А Чхве фактически стала названной сестрой и первым помощником нынешнего президента. Утверждается, что она оказывала на неё такое большое влияние, что сегодня её сравнивают с Григорием Распутиным.

Не исключено, что Чхве была вовлечена в определённые коррупционные схемы, и точно известно, что она читала секретные правительственные материалы, не имея какого бы то ни было прямого отношения к государственной службе, а также занималась правкой президентских речей. Правда, судя по отсутствию убойных доказательств, эта правка носила всё-таки скорее стилистический, чем идеологический характер. Однако для корейского общественного мнения оказался важен сам факт подобного вмешательства, потому что Чхве не занимала каких бы то ни было официальных постов и находилась именно в статусе лучшей подруги. А хотя скандал стали раскручивать левые, самый серьёзный удар публикацией компромата нанесли правые, для которых обвинить во всём подругу президента — это хороший способ переложить ответственность на, по сути дела, провалившийся стратегический курс "Партии великой страны" (ныне партии Сэнури).

Там была довольно странная история. Выглядит это так: в заброшенном доме нашли планшетный компьютер, который вроде бы принадлежит Чхве, и там оказался полный набор необходимых улик, начиная от "селфи" и кончая всеми документами с правкой речей и так далее. Провокация это или нет — непонятно, но обстоятельства, при которых была найдена ключевая улика, скажем так, странные. С другой стороны, Пак Кын Хе сама признала, что Чхве Сун Силь правила её речи. Но в целом тот уровень вмешательства в государственные дела, который был со стороны частного лица, — это уже скандал на уровне почты Клинтон. Подобными обстоятельствами, подобным личным косяком Пак Кын Хе, естественно, воспользовались все её политические противники — что слева, что справа.

На шествие в знак протеста против президента и её подруги пришло, по официальной версии, 45 тысяч человек, по неофициальной — 100, а то и 200 тысяч. Что случилось? С одной стороны, левые сразу же отказали Пак Кын Хе в любой поддержке, потому что она — дочь диктатора. Представьте себе, что у нас президентом России стал бы внук или правнук Сталина. В таком случае очень многие поминали бы ему деда по любому поводу и без повода, обвиняли в сталинизме и вели себя крайне неконструктивно. Пак Чон Хи, отец Пак Кын Хе, руководил Южной Кореей с 1961-го по 1979-й год, и прорыв этой страны из "третьего мира" в "первый" состоялся при нём. Споры вокруг места Пак Чон Хи в корейской истории очень напоминают росийские споры вокруг Сталина именно с точки зрения того, насколько авторитаризм оправдывает модернизацию и экономическое чудо.

С другой стороны, сама Пак Кын Хе относилась скорее к умеренным, чем к радикальным консерваторам. И в начале своего президентского срока пыталась проводить относительно сбалансированную политику. Например, в 2015 году она приезжала в КНР на торжества по поводу 70-летия Победы, несмотря на довольно громкие окрики из Вашингтона. Поэтому считать её полностью про­американским политиком было бы некорректно.

Сейчас относительные выгодоприобретатели корейских протестов — скорее левые, чем правые. Они требуют, чтобы Пак Кын Хе устранилась от внутренней политики, назначила премьер-министром представителя левых. Она и вправду назначила, но не того, кого хотели видеть оппоненты, и поэтому левые всё равно требуют переназначения. Здесь надо смотреть чуть глубже и не видеть в этом ни народную революцию против кровавого режима, ни "оранжевую революцию" в полосатый горошек.