Газета Завтра 1197 (45 2016) - [12]

Дехристианизация Европы и Америки ставит под сомнение общую ценностную основу, имевшую место на протяжении большей части XX века. Это приводит к тотальному непониманию, когда при обсуждении острейших вопросов возникает взаимная глухота. Когда одна сторона возмущенно спрашивает: "Как можно публично оскорблять религиозные чувства миллионов людей?", а другая — с не меньшим возмущением задаёт встречный вопрос: "Как можно посягать на чьё-то право свободного самовыражения?"

Необходимо признать, что вторжение в табуированные прежде, деликатные сферы, в том числе в сферу религиозных чувств, осложняет взаимопонимание части европейских и американских элит не только с Россией, но и с другими мировыми культурами, основанными на традиционной религиозной этике, — в первую очередь, конечно, с мусульманским миром. Массированное информационное вторжение во многом подогревает и провоцирует рост исламского радикализма, который оправдывает свои действия агрессивной секулярной политикой и духовной беспринципностью враждебного (в их представлении) западного общества.

Поэтому вызов международного терроризма, с которого мы начали перечень общих вызовов, в отношении которого позиции России, США и европейских регионов пока достаточно близки, также должен рассматриваться в связи с проблемой разрушения традиционных нравственных, этических норм. Это взаимосвязанные вызовы, угрожающие человечеству. И возникает вопрос: а не является ли вызов и практика радикального ислама ответом на вызовы радикального секуляризма? И если глобальная экстремистская деятельность радикальных исламистов обусловлена не только мировоззренческими причинами, но и многими другими, хорошо известными политикам, учёным и всем, кто изучает проблему современного терроризма, то, по крайней мере, как спусковой крючок, как аргумент вербовки честных людей, несомненно, используется ссылка на обезбоженную и дегуманизированную цивилизацию Запада. Ничем другим честного мусульманина вы не соблазните, если не призвать его к борьбе с "диавольской цивилизацией". Поэтому нужно в связке рассматривать оба этих явления — и терроризм как абсолютно неприемлемый метод, несущий огромные страдания ни в чём не повинным людям, и радикальный секуляризм, который исключает любую иную точку зрения и предполагает, что весь мир должен выстраиваться по модели, определяемой элитами некоторых стран.

Нарастающий ценностный разрыв между цивилизациями вызывает тревогу. Если не будет достигнуто взаимопонимание, мы не сможем предложить приемлемые для всех ответы на вызовы времени. Дальнейшее углубление противоречий рискует превратиться в непреодолимую мировоззренческую пропасть.

Однако возможность продолжения диалога и "наведения мостов" не выглядит сегодня безнадежной. Множество фактов позволяют говорить о том, что фундаментальный отказ от традиционных духовно-нравственных ценностей, на котором настаивают западные элиты, не находит широкой поддержки в народе. Мы знаем, что, помимо привычного нам официоза, формируемого средствами массовой информации, есть другая Америка и другая Европа.

Внутри американского и европейских обществ существует выраженное стремление сохранить свои христианские корни и культурные традиции. Это стремление находит выражение в религиозных поисках, художественном творчестве и повседневной жизни.

Таким образом, вместе с новыми опасностями появляются и новые надежды. Встреча в Гаване с Папой Римским Франциском показала высокую заинтересованность в диалоге с Русской Православной Церковью со стороны католического мира по всему спектру вопросов, которые мы сегодня обсуждаем.

Между тем, на мой взгляд, самым острым конфликтом современности является не заявленное американским философом Самюэлем Хантингтоном "столкновение цивилизаций", не борьба религиозных и национальных культур между собой, как нередко хотят представить сильные мира сего, и даже не противостояние Востока и Запада, Севера и Юга, а столкновение транснационального, радикального, секулярного глобалистского проекта со всеми традиционными культурами и со всеми локальными цивилизациями. И эта борьба проходит не только по границам, разделяющим государства и регионы, но и внутри стран и народов, — не исключаю, что и внутри нашей страны. И здесь происходит столкновение двух миров, двух взглядов на человека и на будущее человеческой цивилизации.

Подлинная альтернатива этому процессу — не "война всех против всех", не погружение мира в пучину хаоса или гражданские столкновения внутри отдельно взятых стран, а новый диалог народов, осуществляемый на принципиально новых основаниях. Это диалог, направленный на восстановление ценностного единства, в рамках которого каждая из цивилизаций, в том числе и наша, русская, могла бы существовать, сохраняя свою идентичность.

Только в рамках такого диалога мы сможем найти ответы на вопросы о том, как победить терроризм, как защитить традиционную семью и право нерождённых младенцев на жизнь, как обеспечить миграционное равновесие, победить голод и эпидемии, как уважать убеждения друг друга, понимая, что у свободы должны быть моральные ограничения.