Газета Завтра 1190 (38 2016) - [12]

Если же сравнивать итоги выборов 18 сентября с результатами не 2011-го, а 2003 года — последними, которые проводились в России по смешанной избирательной системе, — то тогда за "Единую Россию" вообще было подано 37,56% голосов избирателей (более 22,76 млн.), она получила в Госдуме IV созыва 120 мест по партийному списку и 103 в одномандатных округах. Теперь же эти цифры выглядят как 140 + 203: всего 16% роста в целом по России, зато целых 97% — по регионам!

Чем вызвано такое "перераспределение сил" внутри "партии власти" за истекшие 13 лет, почему оно (даже с учётом немалого числа депутатов-"варягов", присланных "на места" из Москвы) столь явно сместилось в сторону регионов? Тех самых регионов, у которых, как заявила глава Счётной палаты РФ Татьяна Голикова, сегодня на 2,4 трлн. рублей долгов? И почему процент явки избирателей по всей стране прямо и достаточно жёстко коррелирует со степенью финансовой зависимости региона от трансфертов из федерального Центра?

Так вот, из итогов выборов 18 сентября следует, что регионы-реципиенты и регионы-доноры финансовых ресурсов сегодня воспринимают действующую российскую государственность уже не просто по-разному, а чуть ли не с принципиально противоположных позиций. И эти позиции носят сугубо финансово-экономический характер. То есть в случае любого нового кризисного штопора, особенно более-менее затяжного, в Госдуме VII созыва может произойти то же самое, что в своё время произошло в Верховном Совете СССР: формирование оппозиции внутри "партии власти". Только там была "демократическая платформа внутри КПСС", а здесь возникнет какая-нибудь "региональная платформа" внутри "Единой России"…

Поэтому триумф "партии власти" может считаться триумфом только относительно ещё более слабого выступления оппозиционных политических сил: как "парламентских", так и "внепарламентских". Кто-то из политических лидеров уже назвал итоги выборов 18 сентября "поражением всех партий". И эта оценка, если исключить из неё мотив самооправдания, по большому счёту, абсолютно соответствует действительности.

КПРФ по сравнению с 2011 годом потеряла 50 депутатских мест, её нынешний результат даже хуже 2007 года, ЛДПР лишилась 1 мандата, "эсеры" — сразу 41. О "внепарламентской" оппозиции даже не приходится говорить всерьёз, хотя 4,13% голосов, набранных "праволиберальными" партиями, и 6,09% — "левопатриотическими" в сумме означают свыше 10 миллионов избирателей, чьи интересы формально будут представлять всего лишь два депутата-одномандатника: "слева" — глава партии "Родина" Алексей Журавлёв (Воронежская область), а "справа" — председатель "Гражданской платформы" Рифат Шайхутдинов (Башкирия).

Следует заметить, что на думских выборах 2011 года "вне игры", то есть непредставленными в нижней палате российского парламента, оказалось вдвое меньшее число голосов российских избирателей — 5% ("Яблоко", "Патриоты России" и "Правое дело"). Партия Григория Явлинского на выборах 18 сентября "выпала" за пределы 3%-ного барьера, необходимого для государственного финансирования её деятельности, а ПАРНАС во главе с экс-премьером Михаилом Касьяновым, который претендовал на роль "центра кристаллизации" всех праволиберальных сил российского общества, не набрал даже 1% голосов, оказавшись на 11 месте из 14 возможных.

Конечно, в этой связи необходимо отдать должное мастерству, с которым Кремль разыграл далеко не выигрышные карты. Сама по себе избирательная кампания была — в том числе из-за переноса даты выборов — максимально лишена пространства и времени для публичного обсуждения действительно растущих проблем в российском обществе и государстве: даже отпускной сезон, по большому счёту, не закончился, а настроение отпускников ещё не столкнулось в полной мере с "осенней" проблематикой. Точно так же на "растаскивание" оппозиционного и протестного электората было сориентировано увеличение числа партий, участвующих в думских выборах с 7 до 14. Максимально были задействованы темы противостояния США и их союзникам на международной арене, включая "сирийский гамбит", "поворот на Восток" с формированием российско-китайского стратегического союза как нового глобального "центра силы", успехов российской экономики в условиях санкций и мирового кризиса, борьбы против коррупции, факторы Донбасса и Крыма (кстати, на "полуострове свободы" свыше 90% населения которого в марте 2014 года высказалось за воссоединение с Россией, теперь, через два с половиной года, явка на первые думские выборы составила всего 49,15%, правда, за "партию власти" высказалось почти 528 тысяч, или более 72% проголосовавших избирателей).

Но если "медведи" и их кураторы начнут по этому поводу испытывать "головокружение от успеха", то нынешняя победа "партии власти" может, в конце концов, оказаться и пирровой. Тактическое достижение не устраняет стратегической неопределённости. "За кадром" выборов остались какие-либо внятные для общества проекты дальнейшего развития страны. Их нет ни у "единороссов", ни у КПРФ, ни у ЛДПР, ни у "эсеров", ни у "внепарламентской" оппозиции. Более того, их нет (или они остаются тайной, что в данном случае одно и то же) у действующих институтов исполнительной власти, включая администрацию президента. Всё это значительно снижает расчётную устойчивость российской политической конструкции в целом, как бы кто и с какой стороны к этой конструкции ни относился. Так что знаменитые строки Бориса Пастернака "но пораженья от победы ты сам не должен отличать" приобретают сегодня весьма актуальное политическое звучание.