Газета Завтра 1181 (29 2016) - [11]

И последнее, что я хотел бы сказать: поскольку у нас, по вине Брюсселя и Вашингтона, возник жесточайший конфликт между проектами европейской интеграции и евразийской интеграции — а все предложения нашего президента по формированию единого экономического пространства "от Лиссабона до Владивостока" отвергаются — то ослабление евробюрократии открывает дорогу независимым от США европейским политикам.

В мировой финансово-экономической конъюнктуре, как мне кажется, Брекзит мало что, по сути, меняет. Центр кризиса находится всё-таки не в Лондоне, а в Вашингтоне, и планы США по созданию Трансатлантического партнёрства были связаны с попыткой расширить свои конкурентные преимущества на европейский рынок. Уход из ЕС главного партнёра, я думаю, наносит по этим планам существенный удар, сужает возможности американцев для манёвра на европейском направлении. То, что сама Великобритания уже давно является де-факто частью Трансатлантического партнёрства, подписав соглашение о свободной торговле с Канадой, входящей в НАФТА, а потому работает по правилам, идентичным правилам Трансатлантического партнёрства, ситуации не меняет. Да, они у себя уже создали то, что хотели бы набросить на всю Европу. И в этом смысле Брекзит означает для американцев сужение возможностей для втягивания Европы в Трансатлантическое партнёрство при помощи Великобритании. Это снижает возможности американцев в Старом Свете и перебрасывания кризиса на других…

Михаил ДЕЛЯГИН, директор Института проблем глобализации.

Я вижу, как обычно, две основные опасности для России, которые остаются неизменными на протяжении уже многих лет. Это, во-первых, наш социально-экономический кризис, а, во-вторых, это глобальный системный кризис. Точка их суперпозиции постоянно смещается, но не исчезает. У нас ситуация чрезвычайно простая: экономика уничтожается искусственно созданным денежным голодом, и по некоторым косвенным данным можно предположить, что некая часть властного либерального клана усугубляет ситуацию сознательно, имея в виду обрушение России в смуту (ориентировочно — после президентских выборов 2018 года) и ловлю золотых рыбок для себя лично в образовавшейся мутной воде. Слишком много появляется "вбросов" с заведомо непопулярными решениями, а это для любой бюрократии вещь глубоко противоестественная — любой бюрократ против того, чтобы с его фигурой связывали что-то непопулярное, поэтому, пока есть такая возможность, он непопулярные решения не артикулирует и не обсуждает, особенно заранее. А когда это правило начинает массово нарушаться, то это уже раскачка общественного мнения. Не потому, что кто-то чей-то "агент влияния", хотя и этого исключать нельзя, а потому, что их интересы лежат в сфере "энергетики распада". Других "пищевых цепочек" они попросту не приемлют. Как это происходит, можно наблюдать по ситуации вокруг федерального бюджета. Бюджетные резервы, используемые как основа для "попила и отката", они напрочь отказываются пускать на покрытие дефицита между текущими доходами и расходами, поэтому в конце года, после предусмотрительно перенесённых с декабря на сентябрь парламентских выборов, они, я полагаю, устроят очередную девальвацию национальной валюты. То есть опять переложат всё на плечи населения, сохранив свой привычный образ жизни. Если так будет продолжаться, то столетие революций 1917 года наша страна опять встретит в объективно предреволюционной ситуации, когда "верхи не могут, низы не хотят".

С другой стороны, в этом состоянии полураспада мы входим в глобальный системный кризис, где мир будет заново разделён на "зоны влияния", на макрорегионы, которые будут находиться в состоянии "войны всех против всех". Это своего рода аналог "межвоенных" 20-х—30-х годов ХХ века, когда были возможны любые альянсы, сколь угодно ситуативные, непрочные и противоестественные, а закончилось дело новой мировой войной с сотней миллионов жертв. Сейчас счёт может идти уже на миллиарды. Ничто не ново под луной, и ничто под ней не повторяется. Но, когда вам нужно каждый день начинать жизнь заново, реагируя на непрерывно меняющуюся ситуацию, нынешняя система управления Российским государством — это смертный приговор и путь в могилу одновременно.

Проблема ещё и в том, что формирование экономических макрорегионов означает сокращение объёма их внутренних рынков по сравнению с глобальным рынком, а значит, многие технологии, которые сегодня экономически оправданы, просто перестанут окупаться. И нужны будут или новые, ещё более эффективные технологии, или произойдёт технологический регресс. Для наглядности: большим полям нужны комбайны, а на шести сотках эффективен только ручной труд, в лучшем случае — с культиватором. То есть впереди у нас — перспектива резонансной суперпозиции двух кризисов, внешнего и внутреннего, что может случиться внезапно и неожиданно. Поскольку на внешний кризис мы повлиять можем в весьма малой степени, то надо бы сосредоточиться на преодолении кризиса внутреннего, но этого как раз и не происходит.

Что касается статей Сакса и Сороса, то если бы это писали люди, которые делают ставку на формирование экономических макрорегионов, то их слова можно было бы принять за искренние. Но поскольку это пишут люди, которые делают ставку на создание глобального правительства, единой мировой валюты и так далее, их словам доверять нельзя.