Газета Завтра 1175 (23 2016) - [24]

Но несмотря на могучий поток пропаганды против Сталина, он живёт в русском небе, в русском сознании и никогда не погибнет. Почему? Потому что Сталин в сознании народа неразрывно связан с Победой. А либералы хотят вычеркнуть Сталина из Победы своими хитроумно-тупыми разговорами о том, что победил народ, а Верховный Главнокомандующий только мешал. Это начал, напомню я, Хрущёв — комическим заявлением, что Сталин "воевал по глобусу", и эхо его вопля докатилось до наших дней.

Подобно солдату, спасающему знамя полка, продолжал Александр, Сталин обёрнут знаменем Победы. А Победа священна, светоносна и непроницаема для лжи. Ведь это не только военная и идеологическая Победа, это Победа больших сакральных смыслов. Она поругаема не бывает. Не бывает поругаем и Сталин. И это будет всегда, — закончил Проханов под бурные аплодисменты сидящих вокруг зрителей.

И тут же на Проханова спустили ветерана антисталинизма Леонида Гозмана. Надо прямо сказать, что мобилизация этого человека есть поразительное бессердечие и даже прямая жестокость. Вы посмотрите на него. Седенький, худенький, одни жилы да нервы из ушей торчат, и весь битый-перебитый. Ведь кто его только не дубасил?! И Зюганов, и тот же Проханов, и Бортко… Да как! Зюганов, например, со счетом 100,5 тысяч голосов против 13,2 тысяч. Среди последних, вероятно, были такие мыслители, как Э.Радзинский, Л.Млечин, И.Петровская, которая вывела наконец на чистую воду этих панфиловцев, ухитрившихся не только защитить Москву, но и голову сложить. Как можно такой счёт вынести? Друзьям, Чубайсу, что ли, надо бы поберечь единомышленника, подкормить шпротами в масле или осьминогом в томате, горчичники поставить, пиявки… Так нет же! Его опять, как штрафника, бросают в бой. Но штрафников-то после первого же ранения миловали, а тут 100:13 — да ведь это сквозное ранение, и не единственное, тут тяжёлая инвалидность, а его опять бросают в атаку! Хоть оружие дали бы поновей. У него же снова те самые тупые и ржавые бердыши, пики, дротики, столовые вилки, штопор…

И вот он мечет в Проханова первый дротик: "Мы обсуждаем вурдалака (раньше был "упырь"), который уже 63 года в аду… Да, в аду на сковородке этот мыльный пузырь…". Вы же видите, как горестно-трудно шевелит он тем, что у него за лобными пазухами: не может мыльный пузырь жариться на сковородке — моментально лопнет даже за три метра от неё.

Но откуда Гозман набрался всех этих интересных сведений о Сталине? Оказывается, от родственников, они, говорит, для меня высший авторитет — матушка и батюшка, бабушка и дедушка, тёща и кума... Прекрасно. У меня было три тёщи, и я их всех чтил. Но тут же слышим: "Я от них не слышал ни одного доброго слова о Сталине". Позвольте, маэстро, но ведь "ни одного доброго слова" и такие слова, как "тиран", "упырь", "мыльный пузырь" и т.п. это же совершенно разные вещи, и второе никак не следует из первого. Сдаётся, что вы просто возводите напраслину на своих почтенных и, увы, уже беззащитных предков.

И я не помню никаких добрых слов моих родителей о Сталине. Да и не их это дело — "произносить слова" о правителях. Этим занимаются, например, писатели. И тут можно вспомнить многих, сказавших о Сталине добрые слова — Горького и Маяковского, Пастернака и Ахматову, Шолохова и Леонова, Эренбурга и Симонова, Исаковского и Твардовского, Смелякова и Гудзенко… А иностранные писатели? Герберт Уэллс и Ромен Ролан, Анри Барбюс и Лион Фейхтвангер, Бернард Шоу и Андре Жид… Ах, нет. Жид был как раз первым после Троцкого, кто додумался поставить рядом Сталина и Гитлера, а Советский Союз сравнил с фашистской Германией. Так что — прародитель. Судя по некоторым другим фигурам, по известной тенденции, вероятно, за это в 1947 году и Нобелевскую премию этот француз получил. Но остальные-то — мировые имена! Да ведь и не только писателей можно назвать — и учёных, и военных, и артистов, и художников… Но я ограничусь ещё лишь одним совсем свежим примером.

Доброе суждение о Советском времени, уважительное отношение к Сталину человек большого ума Гозман объясняет только одним — неграмотностью, вопиющим невежеством этих людей. При таких, как он, опасно усомниться и в достоинствах хотя бы некоторых сочинений Мандельштама, Ахматовой, Бродского — сразу клеймо на лоб: невежда!

"Сталин не только прошлое, это во многом наше настоящее и будущее, — продолжает обличитель. — Посмотрите, как мало говорят о Ленине, его почти забыли, а о Сталине…" Тут я перебил бы его: "Неправда, сударь. Публикаций о Ленине множество — как честных, так и лживых. Вот хотя бы только что третьим изданием вышла достойная книга Сергея Есина, а в пику ему был увесистый том Виктора Поцелуева, в которой 494 поцелуистых страниц. Между прочим, и зарубежные авторы не ленятся. В переводе с английского вышла книга профессора Гарвардского университета Адама Улама "Большевики", где речь идёт главным образом, конечно, о Ленине.

Не могу ещё не упомянуть переизданную недавно книгу "Христианство и коммунизм" знаменитого настоятеля Кентерберийского собора философа Хьюлетта Джонсона, лауреата Ленинской премии. Не могу не привести оттуда хотя бы несколько строк: "Дальновидный американский банкир Томас Ламонт писал президенту Теодору Рузвельту из Москвы после того, как революция смела старый порядок: "Ленин — отнюдь не временнее явление, лучше договориться с ним". То же самое повторил Лоуренс Аравийский, который назвал Ленина величайшим человеком столетия". И я, — продолжал Джонсон, — решаюсь без колебаний заявить: "Коммунизм отнюдь не временное явление… Я убеждён, что синтез христианства и коммунизма, антагонистических лишь по видимости, а не по существу образов мышления и укладов жизни, возможен, и что это в конце концов принесёт счастье человечеству". В том числе и Леониду Гозману, если он хоть немного образумится и не позволит язве антисоветчины сгубить его.