Газета Завтра 1030 (33 2013) - [19]

Стоянка в Туме пять минут. Выхожу размять ноги. Вижу нечто несусветное. Убивает не вид молодого мужчины с лицом из багровой кирзы, сидящего среди множества людей на одной из скамей, - убивает его поведение. Багровая рожа, не меняя позы, начинает мочиться сквозь штаны. Как символ мерзости мира, под скамьей ширится лужа, охальник сдвигает котомку с торчащим горлом бутылки и валится набок - спать.

Увиденное надолго ввергает в мрачные раздумья. Где ты, родная Советская власть? Что бы ни говорили, с мерзостью ты боролась. Что власть сейчас? В сущности - длинная скамья? Рядом с опустившимся мужиком сидит множество типов того же порядка, без чести, достоинства, понятий добра: выжиги-олигархи, казнокрады-чиновники, преступники в погонах и без погон - вся продажная, не помнящая о высоком предназначении человека, нечисть, питающаяся из одного похабного котла - людских страданий и горя.

Седьмой десяток живу на свете. Никак не могу понять прелестей "мышиного" бытия: послаще, потеплее, побольше - любой ценой. Жив в груди огонь, что горел в нас - двенадцатилетних, когда шли мы с другом по зимней дороге, распахнув навстречу буре ветхие пальтишки, и орали во всё горло: "и снег, и ветер, и звёзд ночной полёт меня моё сердце в тревожную даль зовёт".

Позади Спас-Клепики. Сто лет назад в Спас-Клепиковской церковно-учительской школе учился Есенин. Путаный человек был, труженик, гений:

Если крикнет рать святая:

"Кинь ты Русь, живи в раю!"

Я скажу: "Не надо рая,

Дайте родину мою".

Памятен недавний лакейский переполох в либеральной прессе по поводу "государствообразующей" идеи. Заказчиком являлся президент России, тот, который не дурак был выпить. Задача для раболепствующей братии оказалась архисложной - "роют" до сих пор. И не мудрено: "копают", где угодно, а Пушкина, Есенина, Гоголя будто и не было.

Как-то насчет отношения к России спросил Костю. "Служить, не принося вреда", - ответил он.

В плацкартном вагоне поезда "Москва- Грозный" жарко и душно. Лейла, соседка, молодая чеченка с двумя детьми: серьезной семилетней Мадиной и трехлетней проказницей Марьям, - оказывается интересной собеседницей. Окончила МГУ, связанная заботами о детях, пока не работает. Едет на лето к родителям в Грозный, муж остался в Москве.

Постепенно в разговор втягиваются соседи с боковых мест: Юсуп и Ахмед. Юсуп подчеркивает, что он кумык, но дед у него чеченец. Незаметно перевожу беседу на предмет, который не до конца понят многими гражданами России, чеченцами в том числе: недавние кавказские войны. Лица окружающих мрачнеют, люди замыкаются в себе.

Молчат. Доказываю, что, провозгласив в ноябре 1990-го свою независимость, Чечня своевольно преступила Основной Закон - Конституцию СССР. В отличие от союзных республик, автономия не обладала правом на суверенитет. Но суверенность сулила "безмерные" доходы от продажи "собственной" нефти; во-вторых, надежную лежку для "погулявших" по просторам России соплеменников; иудины сребреники и преференции от лукавой Америки за измену общероссийскому единству, в-третьих.

Не учли, правда, горячие головы, что нефти добывается в автономии 4 млн.т. в год, а нефтеперерабатывающие заводы получают большую часть сырья из других регионов России. Четыре тонны на душу населения - маловато, не проживешь. Не взяли в расчет русскую ментальность, в которой, несмотря ни на что, единая и неделимая Россия - краеугольный камень бытия. Касательно американских и "конфессиональных" взносов - тоже просчет: "расход" велик, а удовлетворения никакого.

Чувствую, что попутчики обижены. Чёрной ненавистью горят глаза молодой женщины за боковым столом в другом отсеке. Тем не менее, продолжаю "чудить".

- За что нам должно быть стыдно? За то, что на наши головы посыпались бомбы и снаряды? - взрывается Ахмед.

Отвечаю сурой из Корана: "Что постигло тебя из хорошего, то - от Аллаха, а что постигло из дурного, то от самого себя". И поясняю: должно быть предначертал Аллах кару за работорговлю, что возродилась в Чечне в конце ХХ века, за избиение соотечественников, в результате чего республика стала единственным моноэтническим субъектом Российской Федерации, и вероломство.

- Вы разрушили наши дома, - не "слышит" меня Ахмед.

Мои предки по отцовской линии - казаки. По свидетельству деда, в моих жилах есть доля кавказской крови, поэтому "вспыльчивость" Ахмеда понимаю. Снижаю градус "обмена мнениями".

Историю чеченского народа - "нохчи", попутчики слушают, затаив дыхание, будто впервые. Лейла говорит комплимент: "У вас, должно быть, есть второе образование?"

Близится конец пути. За стеклом тамбура - кубанские поля. Думаю о многом: о доме, о людях о Вселенной. Наверняка в безмерной реальности Космоса существует иерархия мысли, и человеческий умишко находится, видимо, на низших ступенях этой иерархической лестницы, в соответствии с малостью земного мирка. В самом деле: вечные войны, неустроенность Перед Галактиками, по-шутим на потеху публике, стыдно.

Тридцать часов в дороге. Собственно, бесполезных и пустых. Впрочем, не совсем: успел же подхватить непоседу Марьям, когда та, прыгая на постели, оступилась и полетела вниз.