Газета Завтра 1005 (8 2013) - [34]

Вся жизнь этих нравственных инвалидов сосредоточена в тюрьме, они полноценно живут, "расцветают" ‑ только там. Корепина с зоны было палкой не выгнать. Он там дневал и ночевал, приезжал в выходные, в праздничные дни. И это при том, что у него семья: жена, маленький ребёнок… Думаю, вне зоны он глубоко несчастный, неуверенный в себе, несостоявшийся человек. А на зоне этот неудачник — "гражданин начальник", имеющий власть над судьбами и жизнями сотен людей. И на болезненном, гипертрофированном ощущении собственной важности, значимости, власти — он, как наркоман, "сидит на игле". Такие корепины сами по себе, как самостоятельные человеческие личности, вовсе не существуют. Они ‑ лишь приложение к своим красным гербовым "ксивам", без которых тут же превращаются в жалких, беспомощных "лузеров".

Это они — пытают, бьют, мучают, растлевают морально и физически любого, кто попадает под их собачью власть. Они — "красные" беспредельщики, организаторы и исполнители "ментовского" террора. Справедливости ради надо сказать, что бывает на зонах и "чёрный", блатной беспредел. Но лично я с ним не сталкивался. А вот "красным", ментовским беспределом — нахлебался досыта, по самое "не могу"… И теперь готов сказать со всей ответственностью: это из-за них, из-за разномастных корепиных, сотрудники правоохранительных органов получили презрительную кличку "мусоров". Действительно, поглядишь на такого внимательно, а он и не человек вовсе, а так — мусор человеческого муравейника, отброс жизнедеятельности больного общества.

Один из главных инструментов "перевоспитания" упрямых арестантов ‑ штрафной изолятор, шизняк. Что это такое? Внутренняя тюрьма. На каждой зоне есть своя внутренняя тюрьма. И режим там, конечно, будь здоров какой.

Я в шизняк первый раз попал на Металлострое, куда меня привезли спецэтапом, то есть, минуя пересылку, прямо из Княжево. В Княжево мы с местным батюшкой, отцом Леонидом, решили храм строить. То есть он-то решил это давно, но всё как-то не складывалось: то одно, то другое мешало. Оно и понятно: зона, где денег взять? Там был залит фундамент, а дальше никак не могли тронуться. Ну а мы как-то это процесс раскачали, активизировали, и потихоньку деньги пошли, начали храм строить. Но это кому-то очень не понравилось: как так, экстремист Душенов строит храм? Он что, "в авторитете"? Непорядок! И меня вывезли оттуда спецэтапом. По-воровски, чуть ли не тайно, воспользовавшись тем, что начальник учреждения, который поддерживал наше церковное строительство, был на больничном.

И перевезли в Металлострой. А на "Металлке" режим жёсткий. Там, если кто помнит, в 2007-м году был бунт. Последняя "чёрная" зона была в Ленобласти. Её "ломали" показательно, со спецназом, с приглашением тележурналистов. И чтобы закрепить победу, привезли для руководства зоной "группу товарищей" со стороны, из-под Томска, по-моему… Ну, они и навели свой "порядок", постарались. Среди тех, кто на зону заезжал в 2008-10 годах, ни одного целого не осталось. У кого перелом, у кого что… В общем, все битые. То есть воспитательный процесс пошёл активно. И до сих пор Металлка считается одной из самых диких, беспредельных "красных" зон, которые есть на Северо-Западе.

Там существует такая практика (противозаконная, конечно): все поступающие осужденные прямо с этапа проходят "через дальняк". Это что значит? А это значит, что все они при свидетелях должны взять тряпку и помыть унитаз. Для тех, кто понимает, ничего объяснять не надо. А тому, кто не понимает, поясню, что по тюремным понятиям человек, который однажды вымыл унитаз или вообще занимался приборкой в отхожем месте, уже никогда ни на что претендовать не может. За это на правильной зоне могут и "опустить", но в любом случае, такой зэк никогда больше не сможет претендовать на какой бы то ни было авторитет, не сможет стать центром самоорганизации осужденных. Вот для того, чтобы не дать этой самоорганизации зэков возродиться, не дать им создать альтернативную, параллельную официальной, внутреннюю структуру самоуправления, всех прямо с этапа, на входе, пропускают "через дальняк".

Когда я туда заехал, мне тоже первым делом дали тряпку в руки и говорят: "Давай, мой!" Я говорю: "Не буду". "А мы тебя побьем!". — Я говорю: "Бейте". "А мы тебя в ШИЗО посадим!" — "Сажайте". "А мы тебя перережимим!" — "Воля ваша". Ну и в результате… Там опера этим занимаются. И у них, видно, возникло какое-то сомнение: что это за странный крендель такой тут заехал и борзеет без меры… Ну, доложили начальнику учреждения, и меня привели к "хозяину". Полковник Бубнов там в то время командовал. Кабинет у него — как футбольное поле… Он мне сказал: "Ну давай, рассказывай, кто ты есть". Я рассказал ему свою историю совершенно откровенно. И он, надо сказать, с пониманием к этому отнесся. И даже когда я рассказывал, был такой момент: он слушал меня, слушал, а потом в сторону отвернулся и сквозь зубы говорит вполголоса: "Вот с-с-суки. Всё своё дерьмо норовят нашими руками месить…"

Но тем не менее в ШИЗО он меня таки упаковал. Говорит: "По-другому не могу. Как я тебя выведу на зону или на поселок? У меня здесь сидит 1600 человек, все прошли через дальняк, а ты будешь один такой красивый и веселый, белый и пушистый?" Ну, посадили меня в шизняк, и я там отсидел восемь дней. Видимо, в течение этой недели они собирали информацию про меня. Потом через неделю меня вывели… Зам по безопасности и оперативной работе, молодой такой "кум", мне сказал: "Ну что ж, мы вот тут собрали информацию про вас… Посмотрел я ваши фильмы… Человек вы, в общем, известный… Так что, ладно, что ж, выведем мы вас на поселок". И в конце концов меня из шизняка вывели.