Газета "Своими Именами" №47 от 19.11.2013 - [42]

Во-вторых. Какие “несудебные органы”?! Ведь через страницу сами пишут:

“Постановлением ЦИК СССР от 10 июля 1934 года “О рассмотрении дел о преступлениях, расследуемых НКВД и его местными органами”, к подсудности Военной коллегии и военных трибуналов округов были отнесены так называемые “контрреволюционные дела” (измена Родине, шпионаж, террористические акты, диверсии), совершенные кем бы то ни было, а не только военнослужащими”.

То есть, даже гражданских лиц за контрреволюционные преступления судили только военные трибуналы. Более того, Постановлением СНК и ЦК ВКП(б) в ноябре 1938 г. были ликвидированы по всей стране судебные тройки, осталось только Особое Совещание НКВД СССР, которое могло дать от 5 до 8 лет и занималось только случаями, когда вину человека было трудно доказать, а наказать его надо было. К примеру. Вот письмо Берии в Политбюро от 28 июня 1940 г.:

“В Южском лагере содержится 5 175 красноармейцев и 293 чел. начсостава, переданных финнами при обмене военнопленными. Оперативно-чекистской группой выявлено и арестовано 414 человек, изобличенных в активной предательской работе в плену и завербованных финской разведкой для вражеской работы в СССР. Из этого числа закончено и передано прокурором МВО в Военную коллегию Верховного Суда СССР следственных дел на 344 чел. Приговорены к расстрелу 232 чел. Приговор приведен в исполнение в отношении 158 чел.

Бывших военнопленных в числе 4 354 чел., на которых нет достаточного материала для предания суду, подозрительных по обстоятельствам пленения и поведения в плену, – решением Особого Совещания НКВД СССР осудить к заключению в исправительно-трудовые лагеря сроком от 5 до 8 лет.

Бывших военнопленных в количестве 450 человек, попавших в плен, будучи ранеными, больными или обмороженными, в отношении которых не имеется компрометирующих материалов, – освободить и передать в распоряжение Наркомата обороны”.

Обратите внимание – к попавшим в плен в беспомощном состоянии – никаких претензий! Тех, кто изменил, перешел на службу финнам, а сегодня финны сами подтверждают большое количество таких пленных, – в трибунал, так как они совершили контрреволюционное преступление.

А вот для остальных в Уголовном Кодексе была статья 19322 “Самовольное оставление поля сражения во время боя, сдача в плен, не вызывавшаяся боевой обстановкой, или отказ действовать оружием, а равно переход на сторону неприятеля влекут за собой – высшую меру социальной защиты”. Но это не контрреволюционное, а воинское преступление.

Не раненные, не контуженные, не обмороженные бросили оружие и сдались в плен. Почему? Было это умышленно или обстановка сдачу в плен оправдывала? Если следователи могли доказать, что обстановка не оправдывала сдачу в плен, то – в трибунал и смертная казнь. Во всех остальных случаях – Особое Совещание и от 5 до 8 лет. (Вероятно солдатам – 5, а командирам – 8).

Но вернемся к цифрам в таблице. Итак, за все годы “сталинских репрессий” в трибуналы попали 2218 офицеров и генералов, а не 40 тысяч, как у золотого медалиста. Но ведь и они не все расстреляны. К примеру, мой двоюродный дед по бабушке старшим лейтенантом в 1937 г. получил от трибунала 10 лет по статье, как он шутил, “сто шестнадцать пополам”, то есть ст. 58 “Контрреволюционные преступления”. Но с приходом Берии его дело пересмотрели, и в 1939 г. он был освобожден, возвращен в армию и закончил войну полковником.

Вы скажете – все же были “сталинские репрессии”, если твой дед сел безвинно. А вы посмотрите, что творилось и кто сажал.

Муранов и Звягинцев попутно плачут в своей книге о “безвинно” наказанных своих коллегах – судьях тогдашних трибуналов. Вчитайтесь в то, что они пишут.

“Одним из таких судей и был И.С. Чижевский. Его арестовали 17 июня 1938 года. К тому времени Чижевский отдал правосудию два десятка лет. Работал в реввоентрибуналах Петроградского военного округа, Туркфронта, Каспвоенфлота. В 1926 году, после реорганизации системы военно-судебных органов, был уволен из армии и стал народным судьей Ленинграда. В период нарастания массовых репрессий вновь призван на службу.

В трибунал ЛенВО пришел в самое мрачное время – в августе 37-го. Включился в работу. Рассматривал контрреволюционные дела, выносил по ним и смертные приговоры. Трудно понять причину, но по большинству из этих дел Военная коллегия приговоры отменила. Известно лишь, как расценили эти действия Чижевского органы госбезопасности – “провалил целый ряд дел на участников военно-фашистского заговора”.

Одним из последних процессов под председательством Чижевского было дело начальника политотдела 16-й стрелковой дивизии бригадного комиссара Идельсона. Согласно обвинительному заключению, он являлся злейшим врагом Советской власти – бундовцем и троцкистом.

В совещательной комнате Чижевский убедил народных заседателей в том, что дело следует возвратить на доследование. Они согласились и подписали определение.

Однако сразу после процесса один из них, политрук А. Фокеев, написал на имя начальника особого отдела Смирнова заявление, что Чижевский “не судил, а беседовал с врагом народа Идельсоном”, а также предложил ему написать на имя прокурора заявление о том, как его сажали в карцер, сутками мучили на допросах, лишали сна и избивали.