Газета "Своими Именами" №47 от 19.11.2013 - [39]

Как заявляет министр здравоохранения провинции Буэнос-Айрес Алехандро Коллья, “болезни, вызванные жизнью “в сети”, наиболее распространены среди пациентов возрасте от 10 до 40 лет. Первой и главной рекомендацией является перемена и отказ от привычек, наносящих вред нашему здоровью”.

Дарья Фоминых

ПО СТРАНИЦАМ "ДУЭЛИ"

ЗА НИМИ БЫЛА МОСКВА

Известно, что в тяжелых оборонительных боях под Москвой осенью 1941 года и в последующем контрнаступлении Красной Армии в начале зимы 41-42 года отличились успешными действиями кавалерийские части, особенно конные корпуса П.А. Белова и Л.М. Доватора. Пользуясь знаменательной годовщиной тех событий, мне хочется бросить перчатку нынешним бессовестным фальсификаторам нашей истории, которые тупо твердят о том, что Ворощилов и Буденный, якобы, танковым войскам противопоставляли кавалерию. Совсем недавний пример. В “Независимом военном обозрении” – приложении к “Независимой газете”, №14 (18) за июль с.г. – опубликована заметка некоего П. Бахара “Конница вместо танков” с подзаголовком – “Симпатии Ворошилова и Будённого дорого обошлись СССР в начале войны с Германией”.

Многочисленные же факты говорят о другом. Именно при наркоме обороны К.Е. Ворошилове и главном инспекторе кавалерии РККА С.М. Будённом в начале 30-х годов в состав кавалерийских дивизий были включены танковые полки (иногда их называют мехполками). Именно при Ворошилове, при пристальном его внимании, были построены и приняты на вооружение великолепные, самые мощные в то время танки КВ и Т-34 (и назван-то первый в его честь, разумеется, не им самим).

Ворошилов, быть может, и не был крупным стратегом-теоретиком. Но он был настоящим, выдающимся Наркомом обороны, неутомимым строителем рабоче-крестьянской Красной Армии. И был он еще настоящим Комиссаром в самом лучшем смысле слова. При нем армия, командир РККА имели высочайший авторитет в широких народных массах. Армия при нем была подлинной школой физического и духовного (идейного) воспитания и совершенствования личности, школой мастерства и культуры. В армии, в красноармейской среде царил исключительно доброжелательный, здоровый моральный климат. Это отмечали в книгах, статьях, очерках все, кто служил до войны в армии. И во всем этом, безусловно, личная заслуга Ворошилова. Кстати, незаурядные военные способности Г.К. Жукова подметили первыми и всячески поддерживали и выдвигали по службе Ворошилов и Будённый. И на Халкин-Гол именно Ворошилов направил Жукова командовать основной армейской группой. Ворошилова любил народ. О нем, как ни о ком другом, слагались искренние стихи и песни.

За расформирование мехкорпусов, как громоздких и трудноуправляемых объединений, высказывался маршал Б.М. Шапошников, всеми признанный авторитет в военном деле, серьезный теоретик и практик. Думается мне, он и сторонники его позиции по расформированию мехкорпусов были правы. Трагические событи первых месяцев войны показали, что мехкорпуса оказались действительно трудноуправляемы и в этой сложной обстановке они быстро потеряли свои тылы – и танки и сошли со сцены. Об этом, например, убедительно свидетельствуют в своих мемуарах командир одного из самых боеспособных корпусов – 8-го мехкорпуса -.И.Рябышев и член Военного совета этого корпуса Н.К. Попель.

К началу битвы за Москву все мехкорпуса были расформированы. Громадное количество танков – 20 000 из 22 000, имевшихся к июню 1941 года, было потеряно, в том числе и из-за трудности управления корпусами. В контрнаступлении под Москвой в начале декабря 1941 года участвовало всего лишь 720 танков.

Стремление к неиз-менному увеличению количества танков в армии (Тухачевский, например, считал, что на вооружении Красной Армии должно быть 50 тысяч танков) представляется ошибочным. И не случайно немцы имели в своей армии (с которой молниеносно покорили всю Европу) всего лишь около 4 тысяч танков. Мехкорпуса же Красной Армии и до 1939 года, и по штатам 1940 года по количеству танков были по существу танковыми армиями (свыше 1000 танков в корпусе). Ни одна наша танковая армия времен Великой Отечественной войны не имела столько танков. Ошибкой, наверное, было то, что в 1940-1941 годах создано слишком много – 30 мехкорпусов. Промышленность не могла их оснастить матчастью в короткий срок. Слабым местом мехкорпусов были их тылы – слишком громоздкие базы и нити снабжения горючим, боеприпасами, запчастями и другими материалами. Такие тылы были легко уязвимы от авиации, чем успешно и воспользовались немцы в первые часы и дни войны.*

После расформирования мехкорпусов осенью 1941 года формировались только танковые бригады. Кавалерийские же корпуса в тяжкую пору лета 1941 года все (их было к началу войны всего четыре) сохранились, сыграли важнейшую роль в обороне Москвы и контрнаступлении зимой 1941 и 1942 годов. Они успешно воевали до конца войны.

Особенно ярко проявил себя 2-й, а с 26 ноября 1941 года – 1-й Гвардейский кавкорпус Павла Алексеевича Белова. Совершенно справедливо писал об этом корпусе писатель В. Успенский, подчеркивая, что этот корпус участвовал в боях с 22 июня 1941 года, ни разу не отступал без приказа от самой границы, а его командир П.А. Белов по своему военному таланту и боевым успехам стоит на уровне Г.К. Жукова. Выдающимся событием 1941 года (событием малоизвестным, по непонятным причинам – малоизученным) было то, что кавкорпус Белова нанес сильнейший удар по 2-й танковой группе Гудериана в конце сентября 1941 года под Штеповкой (небольшой населенный пункт в 50 км восточнее города Ромны). Конники Белова совместно с мотострелковой дивизией Лизюкова выбили немцев из Штеповки, заняли еще свыше 20 населенных пунктов и удерживали их в течение недели. Конечно, кавалеристы действовали не только клинками, у них были и танки, о чем дальновидно позаботились еще в начале 30-х годов Ворошилов и Будённый. Небезынтересно описание событий под Штеповкой в книге И.Х. Баграмяна “Так начиналась война”. Касаясь недавних предшествующих событий, он писал: “...На кавалерийский корпус Белова наступали 9-я и 16-я танковые дивизии, 10-я и 25-я моторизованные дивизии группы Гудериана. Однако несмотря на столь большие силы, противнику не удалось нанести поражение кавалеристам. 5-я кавалерийская дивизия генерала В.К. Баранова, умело маневрируя, отскочила на десяток километров и в упорных боях задержала противника. А 9-я кавдивизия пробилась к своим и включилась в бой за Штеповку, которая неоднократно переходила из рук в руки... 1 октября с востока и с севера Штеповку атаковали части 9-й кавалерийской и 1-й гвардейской мотострелковой дивизий, а танковая бригада полковника Хасина направилась в обход с юго-запада. К середине дня гвардейцы Лизюкова были остановлены на ближних подступах к поселку. Тогда Белов двинул свой резерв – 5-ю кавалерийскую дивизию... Когда бой переместился на северо-восточную и северную окраины поселка, танки полковника Хасина ворвались с юго-запада, а с юго-востока в конном строю кавалерийский полк майора А.Н. Высоцкого. Конники лихо работали клинками. Зажатые со всех сторон фашисты вначале сопротивлялись, а потом побежали из поселка. Накануне прошел дождь. Машины буксовали, увязая в грязи. А по дороге уже мчались, сверкая обнаженными шашками советские кавалеристы. Фашисты оставляли застрявшие машины и бежали. Кавалеристы Белова неотступно преследовали их... За несколько дней наши войска освободили 20 сел, захватили 150 орудий... Около 8 тысяч трупов, более 1000 грузовых автомашин, 500 мотоциклов, 2000 немецких лошадей-тяжеловозов оставили фашисты на дороге своего бегства.” Приведенные свидетельства показывают насколько смелы, хладнокровны и тактически грамотны были действия конников Белова, умело взаимодействовавших с танками. Кстати, в танковой группе (танковой армии) Гудериана тоже была кавалерийская дивизия. А он уж знал толк в танках.