Газета "Своими Именами" №46 от 12.11.2013 - [29]

В один из тех тревожных дней Александр Покрышкин отправился в санчасть батальона аэродромного обслуживания (БАО) навестить заболевшего товарища. Там он встретил дежурную медсестру, двадцатилетнюю Марию Коржук, миловидную девушку с волосами цвета спелой ржи.

Это была любовь с первого взгляда. «Странное, какое-то двойственное для меня это время, — вспоминала М.К. Покрышкина. — Кругом бушевала война. Смерть и горе ходили по земле, а я чувствовала себя невероятно счастливой. Я знала, что счастье мое недолговечно, что нам очень скоро придется расстаться. Но пока, пусть на короткое время, мы были счастливы и были вместе».

Часов любви и вправду было немного. Летчиков перебросили в запасной полк, базирующийся западнее Баку. Там полк должен был перевооружаться на американские истребители Р-39 «аэрокобра», получаемые по ленд-лизу через Иран.

Татьяна Басаргина, «Честное слово», Новосибирск

ВОСПОМИНАНИЯ ЗАЩИТНИЦЫ ДОМА СОВЕТОВ

Публикуем наже письмо было передано в Правление Регионального благотворительного общественного фонда содействия увековечения памяти погибших граждан в сентябре–октябре одной женщиной, которую нам не хотелось бы называть. В то же время кто–то может догадаться, о ком идет речь, и пожелает встретиться с автором письма – мы готовы предоставить такую возможность. Для этого необходимо обратиться в Правление фонда по телефону 8-985-780-91-99.

Поскольку фонд занимается не только сбором пожертвований на сооружение памятника защитникам Верховного Совета Российской Федерации в Москве на Рочдельской улице вблизи «Горбатого моста» (постановление Московской городской думы от 26 декабря 2006 года №420), но и установлением имён товарищей, погибших в сентябре–октябре 1993 года. Правление фонда обращается к читателям газеты с просьбой присылать свои воспоминания по адресу: Москва, улица Лобачевского, дом 98, квартира 104, Смирнову Михаилу Ивановичу. М.И. Смирнов, Председатель Правления фонда

После Беловежского соглашения и распада СССР я поняла, что власть ельцинской клики – предательская, антинародная.

Сама я выросла в хорошей русской патриотической семье (отец добровольцем ушел на фронт, все мои дяди достойно воевали, сестра матери, партизанская разведчица и связная, погибла в 1942 году на Смоленщине). Но этих моих замечательных родичей уже не было в живых, и я решила, что теперь на мне, оставшейся, лежит долг защищать нашу Россию. Поэтому когда 21 сентября 1993 года я услышала о ельцинском государственном перевороте, сразу поспешила на Красную Пресню, к нашему Дому Советов. Я увидела там множество людей и вместе со всеми несколько ночей провела там на улице. Состав людей был самый разнообразный. Мне запомнилась трогательная семейная пара старичков, оба ветераны войны, у обоих вся грудь была увешана орденскими колодками. Были там и очень молодые пареньки и девушки, люди среднего возраста и пожилые. Рядом сидели коммунисты и православные, интеллигенты и рабочие, старые и молодые. Когда позже я читала в газетах, что вокруг Дома собрались бандиты, я очень возмущалась, ибо больше никогда мне не приходилось видеть такой большой массы удивительно хороших, славных и самоотверженных людей. Чтобы согреться, жгли костры, делились друг с другом новостями и едой, и, конечно, все понимали, что сильно рискуют, возможно и самой жизнью, не ожидая от ельцинской клики ничего хорошего.

Там были и православные священники, вместе с которыми мы с иконами и пением молитв совершали крестный ход вокруг Дома Советов.

Но после третьей ночи я простыла и решила один раз переночевать дома – полечиться от простуды. Когда же, пробыв одну ночь дома, я приехала к Дому Советов, он оказался оцеплен спиралями Бруно, пройти к нему мне не удалось. Пришлось вернуться домой и обо всех последовавших ужасных событиях узнавать по радио и телевидению.

Еще в 1992 году, выйдя на пенсию, я вступила в Российское христианское демократическое движение (РХДД). Это была небольшая православная партия, возглавляемая молодым харизматичным лидером Виктором Аксючицем. Позже РХДД влилось во Фронт национального спасения Ильи Константинова. И вот в первых числах октября 1993 года мне позвонили домой из РХДД и предложили войти в состав Комитета помощи защитникам Дома Советов. Я согласилась.

Комитет располагался по адресу: Черниговский переулок, 13, в небольшом полуподвальном помещении между Славянским центром и музеем любимого, застреленного осенью 1991 года прямо на концерте певца Игоря Талькова. Это помещение нам предоставила жена Александра Крутова, редактора православного журнала «Русский Дом». В Комитете работало порядка десяти немолодых, но бодрых женщин, присланных из разных патриотических организаций. Там были и утончённые монархистки–аристократки, и представительницы советской интеллигенции, к которой относилась и я, и несколько, может быть, и грубоватых, но очень надежных женщин из «Трудовой России» Анпилова. Между всеми было полное доверие и взаимопонимание.

В обязанности Комитета входило принимать от граждан деньги, продовольствие и затем распределять их между защитниками Дома Советов. Эти защитники – в основном молодые ребята, которым из-за угрозы ареста нельзя было возвращаться домой, и они скрывались на квартирах друзей. Принесенные деньги и вещи мы записывали в тетрадки и затем раздавали, также записывая всё. К нам в подвал приходило довольно много людей. Мне запомнилась принесшая деньги староста Храма Святителя Николая в Пыжах, где настоятелем был отец Александр Шаргунов. Часто к нам приходила молодая матушка, жена священника из города Королёва.