Газета "Своими Именами" №45 от 05.11.2013 - [25]
Отпела ли церковь хоть одну из убитых деревень? Русская поэзия отпела:
Поставьте памятник деревне
На Красной пощади в Москве,
Чтоб всюду высились деревья,
Валялись яблоки в траве...
Нет памятника. Сейчас на священной Красной площади Путин устраивает увеселения, гулянки, бесовские шабаши...
А в проклинаемое автором советское время за те же 20 с небольшим лет с 1918 года (ещё шла Гражданская война) до 1938-го число учащихся (соразмерно и школ) выросло с 8 миллионов до 30-ти («Страны социализма и капитализма в цифрах». М., 1957, с.109). Почти в четыре раза! Могу порадовать сведениями на сей счёт и о нашей родной столице: всего за семьдесят лет Советской власти, с того же 1918-го по 1987-й год построено 1669 школ на 1 миллион 480 тысяч ученических мест (Москва в цифрах. М., 1988, с.173). Одно из этих мест бесполезно занимал и наш сочинитель.
Так вот, говорю, всю жизнь, как ныне выражаются, «в шаговой доступности» были у меня церкви. Начать хоть с той, что в Измайлове. А когда мы с сестрами приезжали летом к бабушке и дедушке в Тульскую область в деревню, там на берегу Непрядвы, на самом высоком месте стояла такая же красавица; когда я учился в Бауманском институте, а после войны – в Энергетическом им. Молотова, по дороге каждый раз любовался Елоховским кафедральным собором; позже пять лет учёбы в Литературном институте на Тверском бульваре - там в переулочке за Камерным театром тоже церквушка, да ещё одна совсем неподалёку – в начале улицы Чехова (Малой Дмитровки), в Путинках; бегал на свидания к своей будущей жене, которая жила с матерью в Телеграфном (ныне Архангельском) переулке, и тут церковь Архангела Гавриила, «Меншикова башня» в виде высоченной колокольни; в Союз писателей ходил по Поварской мимо церкви Симеона Столпника; ездил на метро навещать сестру на Вторую Самотёчную улицу, и там недалеко от станции «Новослободская» - тоже большая красивая церковь; в храме Всех скорбящих радости отпевали мы нашу мать... Всё это в Советское время. И все эти церкви, кроме Симеона Столпника, повторю, были действующими, работали. Пять лет тому назад в церкви, что в подмосковной Немчиновке, крестили мы двойню внуков. И вот уже почти тридцать лет, когда едем на машине в Красновидово на дачу, встречается нам по дороге пять церквей и один монастырь в Аносино. А из окна моего дачного кабинета тоже видна церковь в деревне Лужки и в надлежащие дни и часы доносится благовест... Ах, как пела когда-то Изабелла Юрьева!
Я ехала домой, душа была полна
Неясным мне самой
каким-то новым счастьем.
Казалось мне, что все с таким участьем,
С такою ласкою глядели на меня...
Я ехала домой... Двурогая луна
Смотрела в окна скучного вагона...
И дальний благовест заутреннего звона
Плыл в воздухе, дрожащем как струна...
А если об отношении к религии, то автору надо бы знать, что в своих негативных решениях на сей счёт Советская власть и её представители всегда говорили не о духовенстве вообще, а о реакционном антисоветском духовенстве. Так говорил и Сталин в приведенной автором цитате 1927 года: «Подавили мы реакционное духовенство? Да, подавили». А чего ещё можно было ждать, если это духовенство в годы революций и во время Гражданской войны было решительно и деятельно на стороне прогнившей царской власти или иностранных оккупантов. Еще в дни революции 1905 года Валерий Брюсов язвительно писал, что к Страстному монастырю в Москве будущий историк.
Не за молитвы и кресты
Проникнется большим почётом -
За подвиг дивной красоты:
За колокольню с пулемётом.
А что касается обвинения Сталина в сносе храма Христа Спасителя, то, по воспоминаниям Кагановича, который не принимал в этом никакого участия, Сталин долго колебался, но за снос храма были такие великие авторитеты, как академик А.В. Щусев, впоследствии четырехкратный лауреат помазанной премии, и И.В. Жолтовский, лауреат той же помазанной. Ведь Щусев воздвиг и церковь на поле Куликовом ещё до революции, и Мавзолей Ленина. Как устоять против такого знатока!
И не следует шить Сталину конъюнктуру, не имея никаких доказательств. Как известно, 29 апреля - 9 мая 1923 года в Москве состоялся Поместный собор. Это после-то директивы о закрытии церквей и уничтожении попов! На Соборе главенствовали так называемые обновленцы во главе с А. Введенским. «Платформа обновленцев, - пишет современный историк церкви А.Г. Купцов, - прежде всего исходила из признания Советской власти и одобрения социалистической революции, и потому они получили всенародную поддержку. На Соборе они крыли патриарха Тихона и тихоновцев за антисоветчину и поддержку белогвардейцев. Был осуждён капитализм и контрреволюционная деятельность Тихона, а сам он лишен патриаршего сана. Попы, терявшие паству, стали в массе перебегать к обновленцам».
