Газета "Своими Именами" №38 от 18.09.2012 - [21]

Ситуация с БА резко осложнилась. И это сделано было целенаправленно. Во-первых, чтобы с помощью астмы нанести определенный вред обществу(!); во-вторых, чтобы привязать пациента к карману медика и доить его пока будет возможность. А на шеи налогоплательщиков посадить еще парочку миллионов инвалидов.

Я разработал в этой ситуации новую, очень эффективную стационарную методику лечения БА, которую предложил на кафедре. Доказал, что при соответствующих условиях и профессионализме доктора можно быстро восстановить проходимость дыхательных путей, улучшить питание и оксигенацию самого легкого, крови, всего организма, тем самым повысить сопротивляемость восстановительной возможности организма и… вылечить больного.

Но вместо того, чтобы поддержать меня и внедрить эффективный способ лечения БА в практику, заведующий клиникой, профессор, отстранил меня от ведения пациентов и с помощью интриг организовал травлю.

Пациентку, которая шла на выздоровление и была очень довольна, у меня отобрали и начали лечить по-своему. В результате она попадает в реанимацию, доцент кафедры вводит ей гормоны, несмотря на мою просьбу не делать этого, потому что пациентка вернулась в нормальное состояние (с моей помощью). Тогда я пошел к академику Углову и высказал возмущение тем, что больную практически убивают, но услышал, не веря своим ушам: «Ну и что, если она умрет? Других приведут».

Тогда я потребовал, чтобы мне дали пропуск в реанимацию и возможность долечить больную. Иначе… Я, видимо, настолько был в ярости, что сделал шаг к академику, и он, отшатнувшись от меня, сказал: «Да-да, я дам вам пропуск».

На столе у него я увидел книжки, которые он мне когда-то подарил – «Сердце хирурга» и «Человек среди людей». Я пришел домой, взял эти книжки и сжёг их в камине. Жена спросила: «Ты что делаешь?» Я ответил: «Всё это вранье и подлость».

Не хотел я ворошить прошлое, трогать Федора Григорьевича, но сделал это, потому что в то время существовала довольно обширная, сильная антибрежневская оппозиция. Федор Григорьевич в конечном итоге ленинградское отделение развалил. Он стал борцом с алкоголизмом.

А БА до сих пор считается неизлечимой, хотя излечено уже более 10 тысяч больных, и я до сих пор веду тяжелую неравную борьбу с мафией, которая идет на всё, чтобы остановить меня, даже на убийство моих пациентов, больных БА, которые уже практически здоровы.

Ко мне подсылают подонков, руками которых мафия творит свое зло. Так, два года назад у меня погибло два человека. Я не мог понять, как это могло случиться, потому что такой исход был исключен. Пришлось остановить мою стационарную методику и в очередной раз заняться собственным расследованием.

Практически я вычислил, кто это сделал и как. Тем более что эти уроды еще и обокрали меня, то есть украли запасной наркозный аппарат, инструментарий. Всё было хорошо организовано. Из «Медтехники» пришли две бабы для «проверки» моих двух оставшихся наркозных аппаратов и повредили их. После чего устройство для дозирования наркоза стало непригодным. Пришлось эти два аппарата убрать.

Но мой опыт борьбы с подонками тоже кое-чему меня научил - у меня был запрятан резервный аппарат и всё необходимое. Но вся история стоила мне здоровья. За два месяца голова вся стала седой – просто побелела.

Я пытался звонить в ФСБ, просил у них помощи. Но ФСБ это не КГБ. У меня создалось впечатление, что судьба России и здоровье наших граждан их совершенно не волнует. Через газету «Вести» написал обращение к президенту Медведеву и губернатору города Матвиенко, но ни один из этих чудаков не затруднил себя ответом. А главного редактора «Вестей» уволили на следующий день после выхода статьи с обращением. И это понятно: сегодня даже простые граждане, не искушенные в политике и экономике, говорят: «Нас медицина сегодня убивает».

В продолжение этой истории одна известная поэтесса, Валентина Сергеева, прислала мне сборник своих стихов, в котором, и мне было «уделено» внимание. В сборнике находился вкладыш, где говорилось что одна из больных БА, которые у меня погибли, была её подругой, и она (поэтесса) теперь на всех встречах со своими читателями и собраниях вспоминает меня недобрым словом и пугает людей. Что я мог ей сказать? Она же не знает, как непросто одному стоять против злейшего, опытного врага, который изучил тебя досконально, каждую твою клетку, просчитал твои методики лечения, нашел в них слабые места и бьет по ним беспощадно и подло уже не одно десятилетие.

Я научился защищаться и усовершенствовал свои способы лечения, но сам факт, что люди сегодня гибнут десятками тысяч, высокая детская смертность связан только с одним: Минздрав уже давно не выполняет свои обязанности, а делает все наоборот и является одной из структур власти, которая практически открыто уничтожает не только русский народ как таковой, но всех остальных живущих в России.

Многие сейчас это понимают, но не знают, как бороться с таким злом.

В одной статье я писал о похищенных и убитых детях. Счет уже идет на десятки тысяч. Каждый год в стране исчезает и терроризируется 55 тысяч детей. Из них одну треть находят убитыми и столько же, а я думаю – больше, увозят на органы.