Газета "Своими Именами" №32 от 06.08.2013 - [36]

в которой ничего ложного он не видит. И это, дескать, был «невероятный по эффективности союз». Во-первых, объяснил бы, что было ложного в нашей-то демократии. И неужели безупречна западная? Во-вторых, на самом деле было антифашистское военное сотрудничество, а вовсе не «объединение демократий» и не союз. Причем и сотрудничество-то было далеко не идеальным и таким уж эффективным, как представляется автору. Чего стоит одно лишь то, что союзники обещали открыть второй фронт в 42 году, но обманули, сулили в 43-м, опять надули, божились, что откроют в начале 44-го, и открыли, наконец, только в середине, когда после трех лет нашей борьбы один на один против почти всей Европы Красная Армия, обливаясь кровью, уже подходила к границам Германии.

Какое там «объединение демократий», если, как стало теперь известно, Черчилль планировал летом 1945 года операцию «Немыслимое» - разгром Красной Армии в Германии, а когда американцы отказались его поддержать (им была нужна наша помощь в войне против Японии), то уже 5 марта 1946-го – не прошло и года после окончания войны! - он выступил с речью, ничего не оставившей от недавнего сотрудничества и положившей начало холодной войне. То есть произошло не «размежевание», как деликатно выражается Кантор, а резкий разрыв по инициативе Запада. А мы только ответили на это сперва устами Сталина в «Правде»: «По сути дела г. Черчилль и его друзья в Англии и США предъявляют нациям, не говорящим на английском языке, нечто вроде ультиматума: признайте наше господство добровольно –  и тогда всё будет в порядке, в противном случае неизбежна война... Установка г. Черчилля есть установка на войну, на призыв к войне против СССР».

Явно с целью приукрасить то время и значение этого мифического «объединения демократий» автор пишет, что именно тогда вдруг «возникли потрясающие таланты Чаплина, Брехта, Шостаковича, Бёлля». Помилуй бог, три первых из этих талантов «возникли» и стали широко известны за десятки лет до Второй мировой войны! Знаменитый фильм первого из них «Золотая лихорадка» – это 1925 год, «Трехгрошовая опера» второго – 1928 год, опера «Нос» третьего -1928 год, а Бёлль  «возник» уже после войны, его известный роман «Где ты был, Адам?» это 1951 год, а во время войны ему было некогда, тогда он «возник» в нашем Крыму в рядах оккупантов.

Прозрел и увидел чуму, холеру, рак

Кантор говорит, что было время, когда он много критиковал Сталина и нашу родину за её «неказистое прошлое» и думал: «Вот я критикую Сталина, Россию и получаю большие деньги – но ведь за дело же? А те, кто за Сталина, не получают денег – это тоже правильно, они же все вертухаи и должны быть наказаны!» Да, это было дичайшее заблуждение, необъяснимое для взрослого человека да ещё сына великого философа, учеником которого он себя называет. Ведь тут сказано о таких, как я, которые защищают Сталина. Но, во-первых, как будет всё яснее по мере чтения этих строк, сомнительно, справедливо ли Кантор критиковал Россию и Сталина. Во-вторых, я лично, как и многие другие, не вообще защищаю Сталина, не от ошибок, которые он сам не раз признавал и критиковал, - я защищаю его от клеветы всей этой бесстыжей малограмотной оравы сванидз и млечиных. Во-третьих, с чего автор взял, что мы не получаем денег? Ну не такие, как он, живущий в основном за границей, но всё же. Например, за три последние книги я получил 15 (пятнадцать) тысяч рублей. Но если бы нам и вовсе не платили, если даже с нас за публикации деньги брали, мы всё равно были бы за Сталина. И ни на чём не было основано убеждение, что все, кто защищает Сталина, это какие-то вертухаи, но несомненно, что его хаяли те, кому хорошо платили. И стали бы они хаять за наши гонорары - большой вопрос. Как и то, справедливо ли Кантор критиковал Россию и Сталина.

Но прошло время и «наступило отрезвление», то бишь прозрение, озарение. Лет в пятьдесят, в возрасте, когда Аристотель написал «Аналитику», Максим Карлович наконец понял: «Моя критика сталинизма выгодна силам, которые используют её совсем не для того, чтобы нести равенство, братство, счастье, образование и медицину, а для обогащения и нового витка крепостничества. Я понял, что критика прошлого становится всего лишь оправданием настоящего». Слава тебе, Господи! Но при папе-философе это могло произойти лет на двадцать раньше.

Однако до конца ли человек отрезвел и прозрел? Очень похоже, что в голове у него всё ещё хорошая порция каши. Он и пишет: «Та смысловая каша, в которой мы сегодня плаваем, когда СС равняем со СМЕРШЕМ...» Позвольте, кто это «мы»? Ведь хорошо известно, кто это недавно сделал – Леонид Гозман. Нечто подобное твердят и другие. Так вы, Максим Карлович, говоря «мы», причисляете себя к таким? Прямого ответа нет, но, увы, выходит, что так!

А вот ещё порция каши: «Стараниями многих идеологов возникло общее усредненное понятие тоталитаризма, которое объединяет и Сталина, и Гитлера, и Пол Пота, и Мао Цзедуна». Где эти «многие идеологи»? Назвал бы хоть одного. Не всё же нам делать это.

Однако вот что главное по поводу «усредненного понятия»: