Газета "Своими Именами" №32 от 06.08.2013 - [35]

Ландау считает, что в Советском Союзе «создавшееся положение» долго продолжаться не может, и в связи с этим высказывает несколько предположений о том, какими путями может пойти ликвидация советской системы. В частности, 1 декабря 1956 года Ландау заявил:

«Сейчас ясно, что совершится военный переворот. Это вполне реальное дело сейчас при такой малой популярности правительства и ненависти народа к правящему классу».

Тогда же он говорил:

«Если наша система мирным способом не может рухнуть, то третья мировая война неизбежна со всеми ужасами, которые при этом предстоят. Так что вопрос о мирной ликвидации нашей системы есть вопрос судьбы человечества по существу».

Как зафиксировано оперативной техникой, в разговорах с учёными, которые его ежедневно посещают, Ландау неоднократно высказывался в разных вариантах о своих домыслах относительно неизбежности ликвидации советской системы.

Так, 4 декабря 1956 года в беседе с членом-корреспондентом АН СССР Шальниковым А.И. Ландау говорил:

«Я считаю так: если наша система ликвидируется без войны, – неважно, революцией или эволюцией, это безразлично, – то войны вообще не будет. Без фашизма нет войны».

23 января с.г. в разговоре с одной из приближенных к нему женщин Ландау заявил:

«Наши есть фашисты с головы до ног. Они могут быть более либеральными, менее либеральными, но фашистские идеи у них. Но что я считаю чудесно, это что вот иезуитский миф гибнет».

И далее:

«Женщина: Я не вижу пути свержения власти.

Ландау: Очень трудно дать пример. Я считаю, что сейчас у нас, по-видимому, нет подходящих генералов совершить военный переворот. Это очень легкое дело, абсолютно, сравнительно легкое.

Женщина: Но будет ли это хорошо?

Ландау: По-моему, да...».

В личной жизни Ландау нечистоплотен, проявляет себя как человек, чуждый советской морали и нормальным условиям жизни советской семьи. Имея семью, он сожительствует со многими женщинами, периодически меняя их. Одновременно он поощрительно относится к аналогичному поведению своей жены; читает ей письма от своих любовниц и обсуждает ее интимные связи, называет ей новых лиц, могущих быть ее любовниками.

Начальник 1-го спецотдела

Комитета госбезопасности

при Совете Министров Союза ССР

Иванов

19 декабря 1957 года

http://avmalgin.livejournal.com/1656826.html

КУЛЬТУРА И КУЛЬТПАСКУДСТВО

ОДНОГЛАЗОЕ ПРОЗРЕНИЕ МАКСИМА КАНТОРА

Какой восторг!

В последнее время было несколько примечательных публикаций в столичной прессе писателя и художника Максима Кантора и о нём: вышел его роман «Красный свет», появились рецензии на него, он выдвинут на премию «Большая книга», напечатана беседа автора с журналистом в «Комсомольской правде», он выступил на страницах «Российской газеты» в связи с изданием книги «Одна война – две судьбы», которую в порыве любви составили наш отставной полковник Валентин Иванов и немецкий писатель Карл Куль, в годы войны - ефрейтор...

Многие мысли писателя нельзя не поддержать. Например, он бьёт тревогу в связи с ужасающим падением в стране образования и культуры; говорит, что надо думать, как ликвидировать чудовищный разрыв между бедными и богатыми; напоминает, что у нас есть история, которой мы гордимся. И вот его призыв: «Давайте уважать историю русского народа... Мы – русские! Разве этого мало?». Прекрасно! Хотя всё это уже давно и многократно говорилось. Так, ещё беспартийный генералиссимус Суворов восклицал: «Мы русские – какой восторг!» А уж о борьбе за правду истории, о тревоге за культуру я и не говорю. Сколько об этом сказано и написано! Но всё равно - полезен ещё один голос. Однако кое-что в этих обильных публикациях меня и смущает, и озадачивает, и вызывает протест.

Если начать с вопросов в какой-то мере частного, персонального характера, то озадачивает рассказ, как автор со своим отцом, которого он считает великим философом, слушали однажды по телевидению выступление Иосифа Бродского. Я знал о Карле Моисеевиче Канторе по переписке с его другом Александром Зиновьевым, когда он жил в Мюнхене. И вот Кантор-сын рассказывает: «Бродского спросили: теперь, когда всё рухнуло, вы вернётесь? «Нет, не вернусь», - ответил он. Почему? «А потому что вы так шельмуете своё прошлое, что это унизительно»... И отец сказал: вот единственная здравая мысль за последнее время». Странное для великого философа суждение. Он нашел здравыми слова человека, который в сущности признался, что хочет жить чужими руками: вы создайте в России удобную для меня, не тревожащую, как ныне говорят, комфортную обстановку, тогда я, может быть, и вернусь. Но что же делать всем нам, русским, - тоже бежать из страны от позора и унижения, тоже стать дезертирами, как поэт? А он, между прочим, писал: «На Васильевский остров я приду умирать», но умер в Америке, похоронен в Венеции. Нет, мы вступили в бой против лжи, клеветы и унижения. И продолжаем битву, и будем продолжать.

Немыслимый друг Черчилль

Однако есть проблемы более важные, чем чьи-то личные мнения-заявления. Странно, когда защитник культуры уверяет, что во время Второй мировой войны «демократия социалистическая, какой бы ложной она в тот момент ни была, объединилась с англосаксонской»,