Газета "Своими Именами" №19 от 07.05.2013 - [10]

– А, да, извините. Доедете до «Октябрьской», перейдёте на автозаводскую линию.

Смотрю опять, ёпнм.. – нет «Октябрьской»! Звоню

– Ой, простите, «Октябрьская» это «Кастрищенская»!..

Короче, в ресторане возле польского посольства в Минске поесть дешевле, чем в занюханной забегаловке «Кофе хауз» в Москве у Белорусского вокзала. Причём в Минске еда, которую можно есть! Картофельное пюре, борщ, свежевыжатый сок. А в Москве какие-то пластмассовые креветки, вместо пюре – какой-то клей, похоже, если картошка, то фри...

Зарплаты в среднем такие же или выше, чем у нас (имею в виду свой город Чайковский). Таксист, который вёз меня в аэропорт, жаловался – типа у нас получают всего 4– 5 миллионов (14-17,5 тысячи по-нашему). Я ему говорю, мол, вы не понимаете, где живёте! Это в Москве по 60-80 тыщ зарплаты, а в провинциальной России куча народу получают меньше, чем у вас! Дальше он жаловался, что пенсии и пособия увеличиваются – скоро хана экономике. Пенсии увеличиваются, а он не доволен!!

Другой таксист жаловался, мол, батька хитрован: «Раньше давали квартиру, если у тебя двое детей. Причём второй только ещё должен был родиться, а тебе начинали уже жильё предлагать». Охренеть! Им там предлагают, а они ещё выбирают куда въехать! «Затем стали предлагать только после того, как второй родится. Теперь уже только после того, как второму исполнится 3 года. А скоро буду давать после третьего!»

Таксисты в Белоруссии народ довольно оборзевший, не сказать, чтобы такси как-то очень дёшево было. Зато весь общественный транспорт – это какие-то копейки.

В Белоруссии отличные дороги везде. Причём я ездил в музей «Линия Сталина» – за городом километров 20-30. И что бросилось в глаза – это отсутствие фур на дорогах. По крайней мере, их там гораздо меньше, чем на наших. А когда ехал в Минск из Москвы, то в Орше мимо нашего поезда проходил грузовой состав. Проходил минут 15-20! Если предположить, что шёл он со скоростью около 20 км/ч, то получается, что длина его была не менее пяти километров. По большей части, бочки. Если учесть, что в Белоруссии нет нефти, то можно предположить, что эти бочки ехали в Россию за бензином. Не знаю, но может быть эти три факта как-то связаны между собой?

Насчёт линии Сталина – это очень интересный музей.

В Белоруссии явственно ощущаешь, что находишься в независимой от Запада стране, хотя это и Европа. Например, я видел у них в «Доме мастатства», что на человеческом языке означает «Дворец искусств», выставку товаров разных стран. Там были представлены индийские, сирийские товары, ещё какие-то... Где у нас можно хотя бы посмотреть на сирийские товары?

При всём при этом в чужой стране я себя не ощущал. Ни разу за четыре дня я не слышал, чтобы кто-то в Минске разговаривал на белорусской мове – все говорят по-русски. На белорусском говорят только речевые информаторы в метро, трамвае и электричке. Причём когда дают информацию, что, мол, граждане пассажиры, не щёлкайте клювом, а то свиснут ваши гроши, говорят на двух языках, а станции объявляют только по-белоруски. Для кого? Если все русские?

Был такой прикол в час пик на станции Немига – просвиристел там робот: «Паважаемые пассажиры, будьте остарожны двери зачиняются, наступная станция «Фрунзенская». А потом машинист, на русском языке объявил: «Проходим в вагон, освобождаем двери».

Я сам вырос в Набережных Челнах, то есть в достаточно многоязычном городе, и надписи у нас на двух языках висели: дарухане – аптека, рахим итегез – добро пожаловать, зур рахмет – большое спасибо, темир юлл – железная дорога, темир юлл кассалары – железнодорожные кассы, ош хана – столовая, пилмен хана – пельменная.

Но татарский язык – он татарский, он другой – не русский, и понятно, что всё это для татар дублировалось. Но белорусский-то язык – это не другой язык, это русский язык, только многие слова звучат иначе.

Вот такие мои впечатления.

Андрей Трибунский

ЧЕЧЕНСКИЙ БОСС

Президент Чечни усиливает свою власть в России. А его головорезы не слушаются ФСБ

36-летний президент Чечни Рамзан Кадыров обладает непревзойденной властью и авторитетом в этой республике на юге России. Его окружает персональная армия, его охраняют тысячи мускулистых и хорошо вооруженных мужчин, которых зовут кадыровцами. В основном это бывшие боевики, перешедшие на сторону государства и служащие ему сегодня в ходе войны против исламистских группировок. Многие из них в прошлом участвовали в сепаратистской войне против российской армии. Русские узнают кадыровцев по черной форме или по надписи «Чечня» на их футболках. Но самая характерная отличительная черта этих людей – напряженный взгляд на бородатых лицах. Их глаза как бы говорят: «Только попробуй».

Кадыровские боевики часто прибегают к жестоким методам. Известно, что они сосредоточили свое внимание на родственниках боевиков, ушедших в леса, и воздействуя на них, убеждают партизан-исламистов сложить оружие. Работающие в Чечне российские федеральные следователи любят говорить: «Если кто-то вам скажет, что работать в Грозном трудно, не верьте – работать в Грозном невозможно». Если раньше кадыровцы применяли свои жестокие методы только в Чечне, то теперь они начали распространять их и на Москву. Даже в столице эти люди действуют безнаказанно, нанося свои удары в открытую среди бела дня.