Газета "Своими Именами" №12 от 18.03.2014 - [38]

Этот период отмечен также очередным возвращением Петра Дмитриевича к объекту, с которого начиналось его многотрудное служение отечественной культуре - лежащему в руинах после изгнания немецко-фашистских захватчиков Свято-Троицкому Болдину монастырю под Дорогобужем Смоленской области. Здесь начало всех начал, истоки его творческой биографии.

Первое документальное свидетельство об участии 20-летнего архитектора в исследовании и реставрации Болдина монастыря относится к 1912 году. Здесь под руководством архитектора А.М. Гурджиенко Барановский проводит обмеры шатровой церкви и трапезной палаты XVI века. В это же время им осуществляются обмеры и разрабатываются проекты реставрации памятников Смоленской и Тверской областей.

Будучи участником Первой мировой войны в чине подпоручика и должности начальника строительной команды он в свободное от служебных обязанностей время в зоне действий Западного фронта проводит обследования деревянных церквей Белоруссии, Волыни и Полесья.

В 1918 году Петр Дмитриевич вновь возвращается в Болдин монастырь, разрабатывает проект реставрации всего комплекса и с успехом защищает по этой теме диссертацию в Московском археологическом институте. Одновременно устанавливает авторство монастырского комплекса, принадлежащее выдающемуся зодчему XVI века Федору Коню.

Вскоре опыт Барановского был востребован новой большевиcтской властью. После эсеровского мятежа, основные события которого развернулись в июле 1918 года в Москве и Ярославле, Барановский привлекается к работам на памятниках Ярославля, пострадавших от артобстрела мятежников. Собственно говоря, архитектор, как он писал, сам предложил свою помощь в «организации исследования и сохранения памятников архитектуры города Ярославля».

Работы по сохранению пострадавших памятников и фресок города проводились по личному распоряжению В.И. Ленина. Через заведующую музейным отделом Наркомпроса Н.И. Троцкую Петру Дмитриевичу удалось получить двенадцать большемерных брезентов для срочной консервации интерьеров храмов и находившихся в них настенных росписей. С мандатом Наркомпроса и полномочиями руководителя работ по памятникам города он выезжает в Ярославль.

За время пребывания Барановского в Ярославле были проведены реставрационные и масштабные консервационные работы на таких объектах, как стены, башни и Святые ворота Спасского монастыря, на церквах Николы Мокрого, Михаила Архангела, Николы в Рубленом городке, Петра и Павла на волжском берегу. Были исследованы и реставрированы несколько древних гражданских сооружений и среди них митрополичьи палаты на Волжской набережной.

Одновременно молодой ученый выезжает в Углич, Ростов Великий, Мологу, где также исследует, приводит в порядок, реставрирует древние сооружения этих городов. А кроме этого были еще и московские объекты. И все это за какие-то десять лет! Нынешних исследователей творчества мастера поражает полное отсутствие бюрократической волокиты при выполнении названных работ, поразительная их результативность, и проявленные при этом выдающиеся организаторские и деловые качества руководителя.

На вопрос, какой период своей жизни он считает наиболее счастливым и удачным в творческом отношении, Петр Дмитриевич отвечал не задумываясь: «Первые десять лет после революции 1917 года». И всегда при этом добавлял: «А потом пришли наши фашисты». Так он называл активистов Союза воинствующих безбожников, возглавляемого небезызвестным Емельяном Ярославским. К ним относил организаторов и руководителей «Мосразбортреста», крушивших древнюю столицу. В их число попали и руководители партийной организации Москвы, первые секретари МК и МГК ВКП(б) 1930-х годов Лазарь Каганович и Никита Хрущёв. На счету и совести этих «юридических» и «физических» лиц многие сотни храмов, монастырей, бесценных росписей, икон, предметов прикладного искусства - разбитых, сожженных, превращенных в лом ради безумной идеи «переработки человеческого материала» в некую безликую, управляемую биомассу.

В названное счастливое десятилетие вместилось очень многое и не только в судьбе самого ученого. В это время реставрируются древние соборы и башни Московского Кремля, ведутся работы на храме Василия Блаженного, возобновляется начатая до Первой мировой войны реставрация Сухаревой башни, в которой по ее окончании устраивается коммунальный музей. Под руками реставраторов былой красотой засияли церковь Рождества в Столешниках и китайгородский храм Козьмы и Дамиана в Старых Панях. Работы велись также на нескольких участках стен Китай-города и на Воскресенских воротах. По имеющимся сведениям в самом начале 1920-х годов на одном из заседаний Совнаркома под председательством Ленина рассматривался и вопрос о реставрации трех никоновских монастырей: Крестного на Кий-острове в Белом море, валдайского Иверского и подмосковного Воскресенского Ново-Иерусалимского монастыря.

Представление о масштабах деятельности Барановского в 1920-е годы будет неполным, если не упомянуть о многочисленных его «внеплановых» работах. По результатам проведенных исследований Петром Дмитриевичем в этот период разрабатываются проекты реставраций таких памятников XVI века, как собор ростовского Борисоглебского монастыря, собор Соловецкого монастыря, храм Иоанна Предтечи в Дьякове, трапезная палата Боровского Пафнутьева монастыря, деревянный храм в селе Лявля Архангельской области. Подготовлены проекты реставрации Петропавловского и Иоанно-Богословского храмов XII века в Смоленске.