Газета "Своими Именами" №11 от 15.03.2011 - [8]

Московская область, 4 января 2011 г.:

«Внимательно изучил ситуацию, связанную с реформой правоохранительных органов и пришел к выводу, чтопереименование милиции в полицию не приведет к желаемым результатам, а только ляжет тяжким бременем на бюджет страны…».

Артур, Москва, 3 января 2011 г.:

«От изменения названия увеличатся только затраты. Суть вряд ли изменится».

Алексей Орлов, Пермский край, 30 декабря, 2010 г.:

«Лишняя трата денег. Привыкли к милиции, пусть будет милиция. Или все должно быть как в Америке? Сначала порядок в ней надо навести…».

Все процитированные высказывания я считаю вполне логичными и полностью с ними согласен. И в моей голове тоже созрела мысль о том, что ни о каком переименовании милиции в полицию на данном этапе не может быть и речи. И на моем языке, как и у многих, тоже вертится крыловское:«А вы, друзья, как ни садитесь…». Поэтому я считаю, что реформированием органов правопорядка надо заниматься серьезно, кропотливо и основательно. Ибо милиция сегодня – это громадный гнойник на теле нашего общества. И от того, что мы назовем его просто прыщом и помажем марганцовкой, он не исчезнет.

Так и с «зеленоградским ментом», речь о котором шла выше. Как его ни назови, он так и останется чудовищем, способным лишь вызвать у любого нормального человека неописуемый страх и ужас.

Вот почему я не могу понять Дмитрия Медведева, считающего, что непременным условием реформирования милиции является ее переименование в полицию. «На мой взгляд, пришла пора вернуть милиции ее прежнее название и именовать в дальнейшем наши органы правопорядка полицией»…

Я много размышлял над этим несколько странным стремлением президента побыстрее убрать из нашего лексикона привычное многим слово «милиция». Но вразумительного ответа на вопрос, почему он так крепко ухватился за чуждое нам слово «полиция» и с какой-то лихорадочной поспешностью и упрямой настойчивостью продвинул вопрос переименования в жизнь, так и не нашел.

Что это – думал я - отсутствие предвидения возможного углубления раскола нашего общества? Элементарное политическое недомыслие, приводящее к необходимости прислушиваться к высказываниям коварных и хитрых льстецов, крутящихся возле его «тела»? Намерение оставить о себе хотя бы какой-то след в истории? Или это что-то другое?

Тем не менее, совершенно очевидно, что Д. Медведев не может не видеть, что благодаря его усилиям и настойчивости общество уже раскололось на тех, кто «за» переименование, и тех, кто «против» И та часть населения, которая «против», если еще и не ушла в оппозицию, то уж во всяком случае оказалась для выражения положительного имиджа президента потерянной. Но даже и эти потери Д. Медведева не останавливают. И он, несомненно понимая, что в акции по переименованию его будущие потери могут стать вообще невосполнимыми, тем не менее с какой-то непонятной и пугающей всех настойчивостью идею о полиции протолкнул до резолюции. Несмотря на колосальные материальные затраты, включающие смену удостоверений и форменной одежды, перепечатку всех документов, в которых встречается слово «милиция», замену всех вывесок и даже перекраску всего автомобильного парка. Эти затраты, по оценкам экспертов, как пишет газета РБК daily, могут составить не менее 10 млрд. рублей. Такие средства вполне можно было бы направить на другие, более важные вложения, в том числе и на поддержку вышедших на пенсию нищих милиционеров.

Так в чем же дело? Неужели Дмитрий Медведев задался целью как можно скорее избавиться от наследия нашего прошлого? Или он выполняет чьи-то указания, от исполнения которых «тандему» уже никак нельзя «отвертеться»?

А. Б. ГЛОВАЦКИЙ

ЗАБОТА О СОЦИАЛЬНО БЛИЗКИХ

Нерасторопность депутатов Государственной Думы Федерального собрания, когда речь идет о насущных проблемах народа, стала уже притчей во языцех. Однако, если дело касается «социально близких» слоев населения, депутаты могут работать быстро и продуктивно. Примером этого может служить Федеральный закон от 29.12.2010 г. №434-ФЗ «О внесении изменений в статью 110 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и статью 24 Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», принятый Государственной Думой 21 декабря 2010 года.

Данный закон дополнил статью 110 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации частью первой.1 следующего содержания: «1.1. Мера пресечения в виде заключения под стражу также изменяется на более мягкую при выявлении у подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления тяжелого заболевания, препятствующего его содержанию под стражей и удостоверенного медицинским заключением, вынесенным по результатам медицинского освидетельствования. Перечень тяжелых заболеваний, препятствующих содержанию под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, порядок их медицинского освидетельствования и форма медицинского заключения утверждаются Правительством Российской Федерации». А также внес изменения в статью 24 Федерального закона от 15 июля 1995 года №103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», дополнив ее новой частью четвертой следующего содержания: