Гайдзин. Том 1 - [43]

Еще яиц, Сеттри? – предложил Марлоу.

Одного роста с драгунским офицером, он был не так широк в плечах. Оба являлись аристократами, сыновьями старших офицеров действительной службы, оба имели красивые мужественные лица, у Марлоу оно обветрелось несколько сильнее.

– Нет, спасибо, – отказался Сеттри Паллидар. – Два – это мой предел. Должен признаться, готовят здесь, по-моему, отвратительно. Я сказал слугам, что люблю яйца хорошо прожаренными, без этой слизи, но у них в головах песок вместо мозгов. Да и вообще, черт меня подери, не могу я есть яйца, когда они не лежат на кусочке доброго английского поджаренного хлеба. У них просто не тот вкус. Как вы думаете, чем все это кончится, я о Кентербери?

Марлоу помолчал в нерешительности. Они сидели в столовой зале миссии за большим дубовым столом, за которым могли бы разместиться двадцать человек и который был привезен из Англии специально для этой цели. Угловая комната была просторной и приятной, окна, распахнутые в сад, впускали в дом белесый рассвет. Им двоим прислуживали три слуги-китайца в ливреях. Стол был накрыт человек на шесть. Яичница с беконом на серебряных подносах, подогреваемых снизу свечами, запеченный цыпленок, холодный окорок и пирог с грибами, почти прогоркший говяжий бок, галеты, пирог с сушеными яблоками. Пиво, портер и чай.

– Посланник должен затребовать немедленных репараций и безотлагательной выдачи убийц, а когда начнутся неизбежные проволочки, он должен послать флот против Эдо.

– Лучше высадиться на берег – солдат у нас достаточно – и занять столицу, сместить их короля, как его бишь называют? Ах да, сёгун, а потом назначить нашего собственного правителя из местных и сделать Японию протекторатом. А еще лучше, для них же самих, сразу сделать ее частью империи. – Паллидар очень устал, он провел на ногах почти всю ночь. Его мундир был расстегнут, но сам он аккуратно причесался и был гладко выбрит. Он сделал знак одному из слуг. – Чайку, пожалуйста.

Аккуратно одетый молодой китаец понял его прекрасно, однако нарочно уставился на него с полным недоумением, желая повеселить остальных слуг.

– Хейа, масса? Чайя-ку? Зачем ваша гаварила чайя-ку, э? Чай хочит, хейа?

– О, да ладно, черт бы тебя побрал! – Паллидар устало поднялся со стула, подошел с чашкой к буфету и сам налил себе чаю, пока все слуги молча давились от хохота над тем, как этот высокомерный дьявол-варвар потерял лицо. Паллидар вернулся к столу, и китайцы стали внимательно слушать их разговор дальше. – Все это вопрос военной мощи, старина. И скажу вам откровенно, генерал будет чертовски расстроен потерей гренадера за жизнь какого-то вонючего убийцы, который вырядился как Али Баба. Он захочет – мы все захотим – отомстить, клянусь Богом.

– Насчет высадки ничего не могу сказать – флот, конечно же, способен проложить вам дорогу на берег, но мы не имеем никакого представления о том, сколько там самураев или насколько серьезное сопротивление они могут оказать.

– Ради бога, самураи там, не самураи, какая разница – мы сумеем с ними справиться, в конце концов, они всего лишь кучка отсталых туземцев. Разумеется, мы с ними справимся. Точно так же, как и с Китаем. Мне вообще непонятно, почему мы не аннексируем Китай и не покончим разом со всеми неприятностями там.

Все слуги слышали это, поняли каждое слово, и все трое поклялись, что когда Божественное Царство будет иметь корабли и пушки не хуже, чем корабли и пушки варваров, они помогут ткнуть всех варваров носом в их собственное дерьмо и преподадут им урок, который запомнят тысячи поколений. Все они с большой тщательностью были отобраны лично Светлейшим Ченом, Гордоном Ченом, компрадором «Благородного Дома».

– Васа хочит один кусочик сильна халосый яица, масса? – произнес самый храбрый из них, улыбаясь во весь рот и держа поднос со специально недожаренными яйцами перед самым носом Паллидара. – Оццень халосый.

Паллидар, сморщившись от отвращения, оттолкнул поднос от себя.

– Нет, спасибо. Послушайте, Марлоу… – Он замолчал, потому что открылась дверь и в комнату вошел Тайрер. – О, хеллоу, вы, должно быть, Филип Тайрер из миссии. – Он представился сам, представил Марлоу и продолжил с оживленным лицом: – Очень жаль, что вам так неповезло вчера, но я горжусь возможностью пожать вашу руку. И мистер Струан, и мисс Ришо сказали Бабкотту, что если бы ни вы, они бы погибли.

– Они так сказали? О! – Тайрер не мог поверить своим ушам. – Это… это случилось так быстро. В один миг все было нормально, а в следующий мы уже спасаемся бегством. Я перепугался до смерти. – Теперь, когда он произнес все это вслух, он почувствовал себя лучше, тем более что они отмахнулись от этого заявления, сочтя его за проявление скромности, помогли ему сесть и приказали слугам подавать его завтрак.

– Когда я зашел к вам ночью, вы спали как убитый, Бабкотт сказал нам, что дал вам снотворное, поэтому вы, наверное, еще не слышали о пойманном убийце.

У Тайрера похолодело в животе.

– Убийце?

Они рассказали ему о ночном происшествии. И об Анжелике.

– Она здесь?

Да, и как отважна эта леди.

На мгновение голову Марлоу заполнили мысли о ней. У него не было девушки, которой он отдавал бы предпочтение перед другими, ни дома, ни где-либо еще – так, несколько кузин, могущих составить подходящую партию, но ни одной истинной дамы сердца. И он впервые был рад этому обстоятельству. Может быть, Анжелика останется здесь, и тогда… и тогда мы посмотрим.