Гайдебуровский старик - [21]

Пожалуй, последнюю фразу я пробормотал вслух. Потому что Таська тут же в ответ закричала:

– Дедушка! И на каком основании вы меня не берете! Что за шуточки такие! Интересно, почему это я вам не подхожу! Я все умею делать, к тому же я молода!

– Слишком молода, – резко ответил я. – Мне нужна старушка, еще с нэповских времен. А на счет все умею…, – я резко затормозил. Да, нужно контролировать себя. Я знал, на что способна Тася. Куча разбросанных вещей по всей комнате. Пыль на мебели. И редкое махание метлой в разные стороны, после чего еще больше пыли. Да, старательной и умелой ее вряд ли бы я осмелился назвать. И это чуть было не ляпнул. Но вовремя остановился.

– Да! Именно! Все умею!

– Ну, женщины все всё умеют. Это небольшая заслуга. А вот найти интеллигентную старушку, умеющую вести интеллектуальную беседу с покупателями… замечу, что мой магазин посещает определенный тип людей. Этакие эрудиты, этакие романтики, для которых история не просто абстрактное понятие, а осязаемая реальность, в которой они хотят принять свое непосредственное участие и оставить в ней свой след, либо хотя бы посметь ступить по чужому следу.

Тася слушала меня с открытым ртом, наморщив свой узенький лобик. Как всегда, ее шокировали словесные непонятности, на которые я был мастер. И чем больше она не понимала собеседника, тем больше уважала его, даже если он нес полную чушь, состоящую из стилистических ошибок. Как я теперь. Мне нужно было отпугнуть Тасю. Чтобы она сама отказалась от мысли об этой работе.

– Да-а-а… И вы это… Всерьез думаете, что я не обучусь разговаривать с вашими сомнительными романтиками?

– Увы! – я развел руками. – Этому не учатся. И этому не учат. Интеллигентный разговор – это дар врожденный.

Здесь я определенно слукавил. Интеллигентности можно научиться, просто сегодня зачастую учат наоборот. Таковы правила игры сегодняшних реалий, когда хамство, грубость и высокомерие является некой визитной карточкой, открывающей многие двери, за которыми восседают те же хамство, грубость и высокомерие. Но Тася этого не понимала. К тому же привыкла верить умным людям на слово. А зря.

Но Тася еще не сдавалась. Она упрямо помотала головой. И бумбончик на ее вязаной шапочке покачнулся из стороны в сторону.

– А, между прочим, мой один друг был бухгалтером – уже не так уверенно сказала она, видимо, вспомнив о пьяных загулах бывшего дружка.

Я только развел руками.

– А второй – настоящим философом, – еще менее уверенно упомянула она мою персону, видимо вспомнив о моих сомнительных выходках.

Я вновь развел руками.

И Тася сдалась. На ее глазах выступили слезы, она повернулась и медленно направилась к выходу. Я ликовал, хотя в душе жалел девушку.

Тася сделал последнюю попытку надавить на мою жалость. И у двери обернулась. И сквозь слезы пробормотала.

– Мне так нужна была эта работа. С прежней меня уволили. К тому же мой второй друг…ну, который философ, он пропал. Представляете, бесследно исчез.

Я приложил все усилия, чтобы не выдать волнения. Благо я был в гриме. В седой бороде волнение незаметно.

– Бесследно исчез? Как же так? Так невозможно, – прохрипел я.

– В том-то и дело, что невозможно. А оказалось, возможно. Ушел и не вернулся. Мне теперь просто не на что жить.

Я облегченно вздохнул. Тася подумала, что ее бросили.

– Не переживайте так. Может быть, он еще вернется. Но если нет… Всех бросают. И все бросают. Хоть раз в жизни.

– Бросают?! Ну, вы скажете! Какое там бросают! Если бы! Если бы он меня бросил, то я бы нашла способ его вернуть! От меня так просто не отделаешься! К тому же он наверняка бы меня предупредил! Не переживайте!

– Я и не переживаю. Мне вообще нет дела ни до вас, ни до вашего философа и тем паче – бухгалтера. Просто я пытаюсь вам объяснить, что он, возможно, не предупредил вас только потому, что знал – вы найдете способ его вернуть. Это ваши слова.

– Вот видите, вы меня уже цитируете. А говорили, я глупая. Глупых не цитируют.

– Ну, это спорное заявление. Не хочу показаться невежливым, но у меня куча работы. Так что, – я легонько подтолкнул Тасю к выходу.

– Я бы мигом разгребла вашу кучу, – Тася так жалобно смотрела на меня полными слез глазами, что будь я собой, то непременно бы сдался. Она права, вернуть меня она бы нашла способ. Но, к счастью, я собой не был вот уже несколько дней. И даже потихоньку стал привыкать к этой мысли. И потихоньку стал себя забывать. Тася же могла разрушить все мои планы. А к себе я не хотел возвращаться ни под каким предлогом. Впрочем, как и к ней. И я вновь ненавязчиво подтолкнул ее к выходу. Бумбончик на вязаной шапочке с укором кивнул мне.

Я услужливо, как швейцар, распахнул перед Тасей двери. И она переступила порог.

– До свидания, Таисия Кирилловна.

Слава богу, этот навязчивый визит, завершался. Поражением моей бывшей девушки, что на моей памяти случалось впервые. Но я поторопился заявить о своей победе.

– Извините, – последнее слово Тася оставила за собой, как всегда. И это слово оказалось решающим. – А вы не подскажете, где находится отделение милиции?

– Отделение милиции? – машинально переспросил я, по-прежнему желая избавиться от девушки. – Понятия не имею.