Гаврюша и Красивые - [39]

– Зачем? – спросил дед, будто слышал о ней впервые.

– Ею можно всё что хочешь натереть, папа говорит, она волшебная.

– А Гаврилу?

– Можно и его, – подумав, сказал Егор. – Но он не согласится.

– Вот я ему не соглашусь! Я ему так не соглашусь! – Упрямство всегда возвращалось к старику раньше памяти.

Егор взял дедушку Кондратия за рукав и провёл на кухню. Раскрыв холодильник, ребёнок понял, что надо встать повыше. Пока он забирался на стул и ворошил лекарства на полочке, волшебная палка повела себя странно. Всё это время она излучала ровное розоватое сияние, но стоило им оказаться тут, и магический жезл заморгал словно датчик.

– Здесь скрывают волшебные вещи! – догадался дед.

Духовка газовой плиты распахнулась, и всклокоченная рыжая голова потребовала:

– Не ходи тута! Слышь, старый пень, кухня – святое! Совесть-то поимей!

Но волшебник в колпаке лишь ехидно усмехнулся. Он водил палочкой и там и сям, внимательно следя за морганиями. Чем чаще, тем горячее.

– Опять проштрафился, Гаврила! – удовлетворённо бормотал дедок, словно вышедший на пенсию милиционер. – Ну, ничего, ничего, Кондратий Фавнович найдёт, Кондратий Фавнович накажет. Давно пора, давно по тебе каторга плачет…

Егор молча уставился на домового. Оба подумали об одном и том же, рядом с холодильником, на полке с книгами рецептов стояла азбука заклинаний. Мальчик схватил тюбик с мазью, спрыгнул со стула и бросился спасать друга:

– Дедушка-дедушка, вот папино лекарство. Тебя намазать или сам?

– Отстань, – отрезал инспектор Кондратий и навёл палочку прямиком на полку. – Ага-а-а! – Он свысока посмотрел на Гаврюшу и кивнул в сторону находки. – Значит, там она? Ну-ка, деточка, подержи…

Он вручил жезл Егору, а сам, кряхтя и улыбаясь, засучил рукава. И минуты не прошло, как он вновь носился по комнатам, размахивая найденной азбукой, словно мухобойкой. Роль мухи, как вы догадались, исполнял всё тот же Гаврила.

– Имущество школьное расхищать?!! – кричал дедушка.

– Я почитать взял! – уворачиваясь, орал Гаврюша, но отмазка не срабатывала.

Мальчик стоял как вкопанный – в одной руке мазь, в другой жезл. Держать волшебную палочку – всё равно что боевой автомат или меч джедая – до жути почётно и до мурашек страшно. Пока учитель и ученик гонялись друг за другом, Егор ни на шаг не сдвинулся с места.

– Палочка-палочка, – робким шёпотом попросил он, – если тебе не трудно, закрой холодильник.

Белая дверь в разноцветных магнитиках захлопнулась сама собой.

– И если можешь… – ещё осторожнее попросил Егор, – сделай так, чтобы посуда сама себя помыла. Мама просила папу, а он забыл. Утром будет на него ворчать.

Вежливая просьба была мгновенно выполнена.

– Спасибо! – прошептал мальчик. Бледно-розовый свет заливал его лицо. – А у меня карантин в школе… – Он вздохнул и посмотрел на палочку.

Волшебная палочка ждала.

– Можешь его продлить? – одними губами произнёс Егор, боясь, что всё это обернётся обычным сном. – До Нового года?

И тут в кухню вошли два участника игры в догонялки. Волшебник Кондратий поправлял изрядно помятый колпак, ставший похожим на поникшую шапочку Буратино. Азбука заклинаний была у него под мышкой, а Гаврюшу дед вёл за ухо, как самого отвязного хулигана.

– В угол! – распорядился инспектор по чародейству и толкнул арестованного в указанном направлении. – Стой, молчи и слушай. А ты, добрый мальчик, дай сюда жезл!

Старик положил книгу и жезл на скатерть, снял повреждённую шляпу и торжественно приземлил рядом. По щелчку пальцев на переносице у него возникло пенсне.

– Подать мне кресло!

– Кресел нет, – виновато ответил Егор. – Только стулья.

– Подать стул! – Усевшись, он презрительно уставился домовому в затылок.

Егор сгонял за своим детским стульчиком и сел чуть поодаль.

– Значится, так! – важно начал старенький волшебник. – Я, как лицо ответственное… Кхм… Кхм… Блюдя дисциплину учащихся и недоучек чародейской школы села Гремучего… А ты, Гаврила, тот самый недоучка и есть… Я… я… да чтоб его… Как меня звать-то?

– Козлюк, Кондратий Фавнович, – не оборачиваясь, пробурчал домовой.

– Это что – моя фамилия? – удивился осоловелый дед.

– Сущность, – буркнули ему.

– Козлюк… Кондратий Фавнович, – без удовольствия повторил забывчивый инспектор, – старший чародейский инспектор… – Снова заминка. – Кхе… Кхе… И?..

– …и старый козёл, – подсказал Гаврюша и, не удержавшись, хихикнул.

– …и старый ко… Я те дам! – спохватился дедушка, взял волшебную палку и предупреждающе помахал ею над головой. – Я те покажу, как обзываться!

– А то я сам не знаю…

– Молчать! Короче, так, Гаврила, книжица конфискуется, колдовать тебе отныне строго воспрещается, а поскольку горазд ты мои запреты нарушать, я прочту охранное заклинание… Если вспомню…

«Хоть бы не вспомнил», – вместе понадеялись домовой и мальчик, но Козлюк просто открыл азбуку, быстро нашёл, что требовалось, и, водя дрожащим пальцем по строкам, принялся колдовать:

– Латынь! – с умным видом сказал он, напялил сломанный колпак и расправил плечи. – Заклинатос-запиратос. Маго-чудо-прекращатос. Кто-не-понял-проклинатос-и-на-части-разорватос. Колдоватос-позволятос-только-огурцы-в-томатос. Остальное-блокиратос. – Дед поморщился, пытаясь разобрать слова. – О-хо-хо! Пятно посадил, негодник! А ну говори, как закончить!