Гарри Поттер и Змей Слизерина - [11]

— Но… какая она?

— Тебе действительно нужно знать? — улыбнулась Лили. — Она очень теплая и легкая. Это не жизнь, и все‑таки жизнь.

— Не понимаю.

— Так и должно быть, — успокоил его Джеймс. — Мы идем с тобой, мы будем с тобой… До конца.

— До конца, — повторил Гарри, и тугой узел в груди ослаб. Он быстрым шагом пересек внутренний двор замка, затем вышел незамеченным за его пределы, через несколько минут ходьбы вошел в лес и углубился в него. Все время за ним следовали родители, Сириус и Люпин. Каждый шаг давался тяжело, и все же Гарри чувствовал, что поступает не просто правильно, а именно так, как в глубине души и хотел бы поступить. И все, кто ему дорог, отныне будут находиться под его защитой, которую не одолеет никто, Волдеморт — в первую очередь. Он уже видел лагерь Волдеморта, видел Пожирателей Смерти и огромные костры. Оставалось лишь несколько шагов, парень обернулся.

— Мой дорогой, — нежно сказала Лили, — мы с тобой, мы любим тебя.

Гарри кивнул, но он не хотел, чтобы они это видели. Парень сбросил с себя мантию и отшвырнул Камень. Родные ему люди исчезли. Волдеморт увидел Поттера, и его страшные зрачки сузились. Пожиратели Смерти возликовали, но Гарри их не слышал, он даже не вынул волшебную палочку, просто ждал. Рядом с ним, привязанный к дереву, рыдал Хагрид. Но для Гарри не существовало сейчас ничего, кроме Волдеморта со Старшей палочкой в белой, худой руке. Он задумчиво смотрел на Гарри.

— Ты пришел, Гарри. Я это знал. Я снова оказался прав.

Гарри видел, как его губы шевельнулись, заклинания он не слышал. Зеленая вспышка — и он ощутил лишь легкость и тепло.

Белый снег

Так странно он себя еще никогда не чувствовал. Он открыл глаза, продолжая при этом ощущать необъяснимую легкость во всем теле. Кругом была лишь ослепляющая белизна, но это был, однако, не сам свет, были видны очертания каких‑то зданий и деревьев, также можно было различить очертания предмета, напоминающего гигантское кресло. При ближайшем рассмотрении оно оказалось фонтаном с журчащей серебристой водой, которая вытекала изо рта прекрасной статуи–рыбы. Поблизости слышались всхлипывающие, отчаянные звуки. Гарри обернулся: в нескольких метрах от него лежало странное существо, одновременно похожее и непохожее на человека, чуть больше размером, чем младенец, изуродованная, покрытая шрамами плоть. По отношению к окружающему и к самому себе Гарри ощутил неприятную плотность этого ужасного существа, к которому он испытывал жалость и в то же время отвращение. «Наверное, это и есть смерть, — подумал Гарри, оглядевшись, и сел. — Совсем по–другому ее представлял».

— Это еще не смерть, Гарри, не для тебя, во всяком случае, — сказал звучный, глубокий голос.

Гарри не верил своим ушам, он резко обернулся: рядом с фонтаном стоял Дамблдор в синей мантии, с неизменной белой бородой и волосами, которые ниспадали почти до самой земли, и протягивал руки навстречу.

— Разве я не умер? — Гарри был настолько изумлен, что море вопросов в его голове осталось невысказанным.

— Я думаю, нет, — улыбнулся его Учитель, — надеюсь, мы теперь сможем вместе разобраться.

— Вместе с Вами? А Вы…

— Я мертв, несомненно.

— А где мы?

— Ты, правда, хочешь знать? — пронизывающий взгляд Дамблдора надолго задержался на лице Гарри. — Скажем так, я не знаю этого точно, но осмелюсь предположить, что мы находимся где‑то на пересечении, а для тебя, Гарри, это также и некий перевалочный пункт, из которого ты можешь отправиться куда хочешь. Как ты, вероятно, уже заметил, большинство наших действий в последнее время основывалось исключительно на моих предположениях.

— И они все оказались верными, не так ли? — вырвалось у Гарри.

— Почти, — Дамблдор отвел взгляд в сторону. — Я совершил много ошибок в жизни, Гарри, и ошибок серьезных. Именно поэтому я не мог претендовать на то, чтобы объединить Дары Смерти.

Гарри словно проснулся. Он уже по–другому смотрел на Учителя.

— Но я пытался. Я и мой друг Геллерт Гриндевальд — мы оба питали в молодости честолюбивые мечты найти и использовать Дары Смерти.

Дамблдор опустился на каменное подножие фонтана. Гарри нерешительно взглянул на безобразного младенца, который, казалось, сжался в бесконечном отчаянии.

— Тут не помочь, Гарри, по крайней мере, нам это не под силу.

Гарри с трудом отвернулся и сел рядом с Дамблдором.

— Расскажите мне все с самого начала, — попросил он. — Понимаете, я с первых дней учебного года в Хогвартсе…

— Мучился противоречиями, — закончил Дамблдор. — Разумеется, книга Риты Скитер наделала много шуму, ведь она затронула те периоды моей жизни, о которых я сам вспоминал с большой неохотой. Но я должен рассказать, Гарри, почему тебе пришлось нести такую ношу, для этого мы и встретились. Правда, есть причины, которые мне неизвестны. Для тебя сейчас важно думать и задавать вопросы, — он снова улыбнулся Гарри, а тот не знал, с чего начать.

— Ваша семья… И Гриндевальд.

Лицо Дамблдора слегка потемнело, но его голос по–прежнему оставался ровным.

— Как ты уже знаешь, нас было трое. Я был старшим, затем шел мой брат Аберфорт, и самая младшая — Ариана. Мама очень ее любила и всегда заботилась о ней. Ариана предпочитала Аберфорта из нас двоих, что было само собой разумеющимся. Я был способным молодым человеком, преуспевающим во всем, что делал, и сосредоточенным исключительно на себе. Я имел большое влияние на своих сверстников, один из лучших студентов Хогвартса. Мой брат был не столь выдающейся личностью, и все же намного достойней меня. Он был с семьей, с матерью, он, а не я, когда случилось несчастье.