Гарри Поттер и узник Азкабана (Potter's Army) - [6]

- Дадди нужно принарядиться для тётушки, – сказала тетя Петуния, гладя Дадли по густым светлым волосам. – Мамочка купила ему новый красивый галстук-бабочку.

Дядя Вернон похлопал Дадли по жирному плечу.

- Тогда до скорого, – сказал он и вышел из кухни.

Внезапно у Гарри, который сидел в ступоре от грядущего ужаса, появилась идея. Бросив тост, он вскочил на ноги и побежал за дядей Верноном.

Дядя Вернон натягивал куртку.

- Я тебя не возьму, – зарычал он, обернувшись и заметив, что Гарри смотрит на него.

- Как будто я обирался, – холодно ответил Гарри. – Я хотел кое о чем попросить.

Дядя Вернон взглянул на него с подозрением.

- Третьекурсникам в Хог… в моей школе иногда позволяют ходить в соседнюю деревню, – сказал Гарри.

- И что? – бросил дядя Вернон и снял ключи от машины с крючка рядом с дверью.

- Мне надо, чтобы вы подписали разрешение, – торопливо сказал Гарри.

- И почему же я должен это делать? – презрительно ухмыльнулся дядя Вернон.

- Ну, – сказал Гарри, аккуратно подбирая слова, – мне же будет трудно притворяться перед тётей Мардж, что я учусь в этом Святом Какеготам…

- Центре Святого Брута для неисправимых хулиганов! – заорал дядя Вернон, и Гарри не без удовольствия услышал панические нотки в его голосе.

- Вот именно, – сказал Гарри, спокойно глядя в огромное пунцовое лицо дяди Вернона. – Слишком много нужно запомнить. Придётся постараться, чтобы всё звучало убедительно. А вдруг я случайно что-нибудь пророню?

- Я из тебя весь дух вышибу! – взревел дядя Вернон, надвигаясь на Гарри с поднятым кулаком. Но Гарри стоял на своём.

- Вышибив из меня дух, вы не заставите тётю Мардж забыть то, что я могу ей сказать, – мрачно произнёс он.

Дядя Вернон, чьё лицо уже стало коричневым, застыл с поднятым кулаком.

- Но если вы подпишете мое разрешение, – торопливо продолжил Гарри, – клянусь, я запомню, где я должен учиться, и буду вести себя как магг… как будто я нормальный.

Гарри стало понятно, что дядя Вернон обдумывает его слова, хотя он и оскалил зубы, а на виске у него пульсировала вена.

- Ладно, – наконец огрызнулся он. – Я буду внимательно следить за твоим поведением, пока Мардж будет у нас. Если ты будешь придерживаться правил и нашей истории, я подпишу твоё проклятое разрешение.

Он резко развернулся, распахнул входную дверь и хлопнул ею с такой силой, что одно из стёклышек на верхней части двери отвалилось.

Гарри не вернулся в кухню. Он отправился наверх в спальню. Если он собирался вести себя как маггл, начинать лучше было прямо сейчас. Медленно и печально он собрал все свои подарки и открытки ко дню рождения и спрятал под отошедшую половицу вместе с домашней работой. Затем он подошел к клетке Хедвиги. Похоже, Эррол уже оправился; они с Хедвигой спали, засунув головы под крылья. Гарри вздохнул и растолкал их.

- Хедвига, – уныло сказал он, – тебе придётся убраться отсюда на недельку. Отправляйся с Эрролом, Рон за тобой присмотрит. Я напишу ему записку с объяснением. И не смотри на меня так, – Хедвига глядела на него с укоризной своими большими жёлтыми глазами, – это не моя вина. Только так мне разрешат бывать в Хогсмиде с Роном и Гермионой.

Десять минут спустя, Эррол и Хедвига (к лапке которой была привязана записка для Рона) выпорхнули из окна и скрылись из виду. Чувствуя себя совершенно несчастным, Гарри спрятал пустую клетку в шкаф.

Но времени горевать у него не было. Через секунду раздался визг тёти Петунии, которая велела Гарри спуститься и приготовиться встречать их гостью.

- Сделай что-нибудь с волосами, – бросила тётя Петуния, когда он показался в коридоре.

Гарри не понимал, зачем ему пытаться пригладить свои волосы. Тётя Мардж любила критиковать его, так что чем неопрятней он будет выглядеть, тем счастливее она будет.

Слишком скоро снаружи донёсся хруст гравия, оповестивший о том, что дядя Вернон въехал на подъездную дорожку, затем послышался стук автомобильной дверцы и шаги по дорожке к дому.

- Открой дверь! – зашипела тётя Петуния на Гарри.

С чувством глубокого уныния Гарри открыл дверь.

На пороге стояла тётя Мардж. Она была очень похожа на дядю Вернона: большая, крепкая и краснолицая. У неё даже были усы, хотя не такие густые, как у него. В одной руке она держала огромный чемодан, а другой прижимала к себе старого и капризного бульдога.

- Где мой Даддерс? – заревела тётя Мардж. – Где мой племянничек?

В коридор вразвалочку ввалился Дадли. Его светлые волосы были гладко прилизаны к жирной голове, а галстук-бабочка едва виднелся из-под множества подбородков. Тётя Мардж пихнула чемоданом Гарри в живот, отчего тот чуть не потерял сознание, крепко обняла Дадли одной рукой и смачно поцеловала его в щёку.

Гарри прекрасно знал, что Дадли терпит объятия тёти Мардж, только потому, что ему платят, и, разумеется, когда она отпустила его, в жирном кулаке Дадли была зажата новенькая хрустящая банкнота в двадцать фунтов.

- Петуния! – заорала тётя Мардж, прошагав мимо Гарри, будто он был подставкой для шляп. Тётя Мардж и тётя Петуния поцеловались, точнее, тётя Мардж стукнулась огромной челюстью о тощую щёку тёти Петунии.

Тут вошёл дядя Вернон и, торжествующе улыбаясь, закрыл дверь.