Гарпия в Академии - [8]

Я считалась дылдой среди низкорослых тонкокостных ар-теро. Виданное ли дело аж метр восемьдесят четыре против привычных метр шестьдесят – метр семьдесят. Но рядом с исполинскими телами семейки Кьяри чувствовала себя низкорослой крохой.

С сомнением вглядываясь в простодушное лицо стоящего передо мной мальчишки, я изо всех сил пыталась увидеть монстра, типа его папашки, но подметила лишь любопытство, непокорность и жажду в ярко-зеленых глазах.

В итоге отвернулась и уже для всех закончила:

– История прекрасна. История логична. История заботливо хранит мелочи. Вот почему важен даже цвет подштанников.

– Вау!

Я резко повернула голову и нахмурилась. В дверях стоял и явно подслушивал мужчина в костюме-тройке изумительного графитового оттенка. Темноволосый, с живым взглядом и лукавой улыбкой. Для студента – слишком старый, для преподавателя – чересчур нарядный.

– Вообще-то это моя лекция, – спохватился мужчина, поспешно входя внутрь. – Я только что прибыл в Академию, поэтому немного задержался к началу пары… Но это не отменяет моего восторга.

– О… – чуть смущенно выдавила я.

Ой, как неудобно.

– Прошу прощения, вероятно, ошиблась окном.

– Марсия Браун? – уточнил мужчина, когда я приблизилась к преподавательскому столу, и представился:

– Профессор Риттер. Слышал о вас… много хорошего.

– Серьезно? – Мои брови взлетели вверх. – Значит, эти люди плохо меня знали.

Риттер заразительно расхохотался и поднял руки.

– Туше. Не слышал о вас ни одного доброго слова.

А вот это уже ближе к истине.

– Рад знакомству, – с невероятной искренностью произнес Риттер, протягивая руку.

Мой взгляд зацепился за едва различимую темно-коричневую вязь заклинания, оставленную на загорелой коже профессора, и наши ладони встретились в рукопожатии.

– Взаимно, – произнесла в ответ.

Удерживая мой взгляд, новый знакомый незаметно провел по ладони кончиками пальцев. Я непроизвольно затаила дыхание, облизнула губы и поспешила развернуться к окну.

– Учите историю, – напоследок посоветовала группе, пребывающей в шоковом состоянии.

Носок сапога так и не успел коснуться подоконника. Лицо обожгло жаром южного ветерка, а алые перья моих крыльев едва уловимо затрепетали при виде надвигающейся угрозы.

– Бегите!!!

Но было поздно – голубое небо затопил серый пылевой вихрь.

Перед лицом гибели все живые существа на миг замирают. Хочется верить, что у кого-то перед глазами проносится жизнь, а кто-то обретает мир и покой, чтобы принять неизбежное.

Меня вылепили из другого куска теста. Подозреваю, что пару раз уронили, но итог меня все равно устраивал, ибо глупостями я не страдала.

В то время как паникующие студенты толкались в дверях, пробивая дорогу ором и жизнеутверждающими криками «Мы все умрем!», я рванулась навстречу вихрю. Отлетела от красной кирпичной стены здания на десять метров и зависла.

Кто-то, не будем поминать самоуверенного дракона, пугал совершенной системой безопасности Академии. Мол, шаг влево – и верну тебя в камеру, отлетишь на пять метров – явлюсь и лично откручу рыжую голову.

Спрашивается, и где Кьяри, когда он так нужен? Или у драконов иная система мер длины? Ну там два драконьих крылышка, или полтора хвостика, или четыре пьяных прыжочка.

Ладно, где вообще хваленая система безопасности, из-за которой мне и позволили променять камеру на стены из красного кирпича?

Яростный пылевой вихрь продолжал обжигать лицо и голые руки. Призванный мной ветер тщетно пытался изменить курс надвигающегося вихря, а когда я приказала разбить основание воронки, воздух вспыхнул алым.

– Какого хрена! – высказалась… не я.

С правой стороны от моего крыла нарисовался левитирующий профессор Риттер, но вопль принадлежал отнюдь не ему.

– Ты что тут забыл, мальчишка! – зашипела я, чуть поворачиваясь к малолетнему дракону, зависшему слева.

Пацан еще даже в ящера не научился перевоплощаться. От дракона только кожистые белые крылья и гонор, а уже в герои лезет!

– Я могу помочь силой.

– Пошел вон! – не стала я церемониться и обернулась к Риттеру: – «Лассо» на основание. Поправка на ветер и отрицательную поляризацию. Попробуем переместить эту штуковину.

– Понял.

Если перенаправить поток вверх, тот пройдет над шпилями Академии и развеется в небе. Возможно, ректор даже скупое «спасибо» скажет. Но ждать благодарности, конечно, опрометчиво.

Повинуясь моей воле, сотканное нами заклинание повернуло вихрь в сторону, но… тот благополучно вернулся на свой курс и ускорился. Риттер выругался, Кьяри-младшенький дернулся, я застыла.

Говорят, в стрессовой ситуации мы способны творить невероятные вещи. Говорят, удача сопутствует сильнейшим. Говорят, у крокодилов тоже есть пупки.

Короче, брешут.

Отмерев, я едва успела закрыться щитом. У меня оставались считаные мгновения, чтобы спасти еще одного. Главное – не мешкать. Едва успела извернуться, заключить мужчину в бережные объятья и закрыть крыльями, когда вихрь долетел до нас.

Удар в спину, частично погашенный щитом, частично отведенный призванным на подмогу ветерком, оказался таким мощным, что нас внесло внутрь сквозь выбитые окна и с характерным хрустом впечатало в стену.

Я орала от ужаса, до одури вцепившись в лежащее подо мной тело. Чувствовала, как первобытный страх накручивает внутренности на свой кулак. Молилась, чтобы обезумевшее сердце не выскочило из груди, а мочевой пузырь не подвел.