Гарпия - [17]

Мы пошли по дорожке к берегу, под подошвами хрустел гравий. Мальчики бежали впереди, они добрались до полосы песка раньше нас и сразу увязли в нем. Солнце на побережье светило слишком ярко, без каких-либо помех. Окрестности были видны на многие мили вокруг – раньше такого не было. Это напомнило мне о том дне, когда я впервые надела очки – мне тогда было одиннадцать или двенадцать, – и вдруг мир неожиданно стал ясным, четким, сложным. У каждого дерева появились отдельные листочки, у каждого чело века, находившегося далеко от меня, я смогла разглядеть черты лица.

Джейк стал играть с Пэдди. Он показывал ему, как бросать плоские камешки в воду, чтобы они прыгали по поверхности. Но волны были слишком высокие, поэтому камешки просто падали в воду, а прыгать не желали. Я попыталась заинтересовать Тэда строительством песчаного замка, но из-за ветра песок попадал ему в глаза. Сын заплакал, прижался лицом к моей груди, пряди его волос взлетели вверх, а по щекам потекли слезы. Я стала укачивать его и прижалась носом к его сладко пахнущей макушке. Я сидела и смотрела, как Джейк и Пэдди играют у моря. При слепящем свете солнца их тела казались всего лишь силуэтами.

* * *

Чтобы съесть ланч, мы ушли подальше от берега, в дюны, где ветер и солнце были не такими жестокими. Мы уселись лицом не к бушующему океану, а к болотам. Эта часть побережья была природным резерватом, прибежищем для редких птиц и грызунов. На многие мили простиралась зелень. Здесь, подальше от песка и волн, мальчики поели и стали спокойнее. Они с радостью ходили по деревянным настилам, проложенным по болотам, поднимая ноги выше качающейся травы и расставляя руки в стороны для равновесия. Подлинное счастье для родителей: дети были свободны, но мы их видели, и если бы потребовалось, мы могли в любой момент подбежать и помочь им.

Я улыбнулась, глядя на то, как Пэдди смешно машет нам руками, выпятив живот и хлопая себя ладонями по щекам. Джейк тоже смотрел на сына, но не улыбался. Ел он совсем мало – прожевал горстку чипсов, да несколько раз откусил от яблока, после чего размахнулся и бросил его подальше.

– Как ты сейчас себя чувствуешь? – спросила я неторопливо, не отводя глаз от Пэдди.

– Лучше.

Джейк сорвал пучок травы и бросил в сторону.

Наши дети, похоже, выдумали новую игру. Пэдди стал бегать впереди и показывал младшему брату указательным пальцем, куда бежать.

– Мы ведь справляемся, верно?

Мой голос звучал слабо на фоне шума моря и криков сыновей.

Джейк выдохнул и снова сорвал пучок травы.

– Да, – негромко ответил он.

Ветер унес это слово за песчаные дюны.

– Да, – повторил Джейк, на этот раз более уверенно. – Думаю, нам надо это пережить.

Он повернулся ко мне лицом, не улыбаясь и не хмурясь. Его лицо было абсолютно открыто, а взгляд стал ровным, спокойным. Я увидела в его глазах свое отражение в миниатюре. Я была для него безвредна.

Создать семью можно самыми разными способами. К примеру, продолжать строить ее день за днем. Таков был наш метод – реальный план, который мы уже начали осуществлять. Его можно было пощупать руками, как песок, как двух маленьких мальчиков, которых мы сотворили из ничего. Поездки всегда делали нашу жизнь более сносной, такой, которую можно было ценить, превращали ее в игрушечный мир, освещенный сверху. Здесь – с морем за спиной и болотами перед нами до самого горизонта – все наконец стало простым: мы были мужчиной и женщиной, и наши дети играли рядом с нами.

Часть вторая

Я никогда не мучила животных, но убитых ела много раз. Однажды я обхватила пальцами руку одноклассницы и повернула так, словно выкручивала мокрое белье. Я смотрела, как по коже девочки расползается краснота. Я прочла много книжек про девочку-убийцу, чьи глаза были не видны на фотографиях – два бездонных колодца.

Я стояла на кухне. Мое лицо сморщилось, нос заострился, брови нависли над глазами. Изменения во мне были неотвратимы.

Глава 19

Оставалось совсем недолго до Рождества. Я понимала, что со следующим разом надо подождать. То, о чем мы договорились, не должно было отражаться на том, как наши дети ощущали течение времени. Для них было важно вынимать из коробки одни и те же елочные украшения, петь в школе одну и ту же песенку. У наших действий не было традиции, не было прецедента, мы все придумывали на ходу. Однако мы договорились об определенных границах: страдания должны были приходить неожиданно, как в первый раз, и Джейк не должен был догадываться о том, что его ожидало.

Я много от чего отказывалась – от предложений выпить, от пения рождественских псалмов, заседаний клуба книголюбов. Вечера я чаще всего проводила одна, ссылаясь на работу. У меня появилось несколько новых увлечений. Они словно бы не имели никакого отношения к моей жизни, не приносили заработка и отрицательно сказывались на нашем хозяйстве. Джейк часто возвращался домой поздно, дисциплинированно отправляя мне эсэмэски с дороги. Он описывал все подробности проблем с поездами – изменения в расписании, отмены рейсов, самоубийцы на путях. Я укладывала мальчиков спать как можно раньше и поднималась наверх, к своему письменному столу, озаренному теплым светом, к разверстой пасти поисковой системы.