Гарольд, последний король Англосаксонский - [130]

Произнеся эти слова, Вильгельм, несмотря на тяжесть своих доспехов, вскочил на коня без помощи оруженосца. Восторженный крик вождей и рыцарей раздался при виде ловкости их властелина.

– Видан ли когда такой молодец-король? – воскликнул виконт де-Туер. Войско подхватило эти слова, и они с радостным кликом пронеслись по всем рядам; между тем Вильгельм выехал вперед, поднял руку, и все умолкли.

– Я заставил вас покинуть родину, жен и детей для того, чтобы переплыть широкое море и совершить славный, хотя и трудный подвиг. Теперь, когда мы стоим перед врагами, когда через несколько мгновений прольется кровь многих из нас, я считаю не лишним сказать вам несколько слов. Не из одних личных выгод, не из желания во что бы ни стало надеть на себя корону Англии, заставил я вас обнажить меч и следовать за мною! Нет! Заботясь о своем благе, я не упускал из вида и ваших выгод. Если мне удастся покорить эту страну, то даю слово, что она будет разделена между вами. Поэтому я рассчитываю, что вы будете биться, как бились ваши предки, и поддержите честь своей родины и своего оружия. Кроме того вспомните, что вам следует отомстить англичанам за все их злодеяния. Они изрубили наших единоплеменников-датчан, они же умертвили Альфреда и его дружину. Неужели же вы не покараете стоящих перед вами злодеев? О, нет! Вы сумеете наказать их! Вспомните, как скоро одолели их датчане, а мы разве хуже датчан? Победой вы отомстите за братьев и приобретете себе славу, почести, земли, такую добычу, о которой вы и не мечтали. Поражение же, мало того – отступление на один шаг, отдаст вас неприятельскому мечу; нет у вас средств спасения, потому что корабли ваши не годны для употребления. Впереди у нас враг, позади – море! Вспомните славные подвиги ваших предков в Сицилии! А перед вами страна, гораздо богаче Сицилии! Уделы и поместья ожидают тех, кто останется в живых, слава тем, кто падет в битве! Вперед, и провозгласите воинственный клич; клич, не раз ужасающий витязей Бургундии и Франции, – «С нами Бог!»

Гарольд также не терял времени и строил свои полки. Он разделил свое воинство на две рати.

Кентийцы по праву находились во главе первой, под знаменем с изображением белого коня. Отряд этот был построен англодатским клином; первые ряды треугольника были одеты в тяжелые кольчуги и вооружены огромными секирами. За этими рядами в середине клина стояли стрелки, прикрываемые передними тяжеловооруженными рядами. Малочисленная, в сравнении с нормандской, конница была расположена весьма искусно в таком месте, откуда удобнее было нападать на грозную конницу неприятеля, налетая на нее, но не вступая с ней в битву. Прочие отряды, состоящие из стрелков и пращников, находились в местах, защищенных небольшим лесом и рвами. Нортумбрийцы, жители северного побережья Йорка, Вестморланда, Кумберленда и другие, к стыду своему и на гибель всей Англии, не участвовали в этой битве. Но зато тут были смешанные племена гирфордского и эссекского графства, дружины из Суссекса и Сурая и отряд англодатчан из Норфолька. Кроме того, в состав этой рати входили жители Дорсета, Сомерсета и Глостера. Все они были размещены по обычаю народа, привыкшего больше к оборонительной, чем к наступательной войне. Старший в племени вел своих сыновей и родственников; десять таких родов находились под начальством избранного ими вождя; десять десятков тоже избирали общего вождя из наиболее уважаемых людей.

Вторая рать состояла из телохранителей короля, восточных англов и дружин Мидльсекса и Лондона. Последняя включала воинов, происходивших от воинственных датчан и сильных англов, и считалась важнейшей частью войска и поэтому была расположена на главнейших пунктах. Вся рать была окружена плетнями и рвами, в которых находилось только три отверстия, оставленные для вылазок и допуска передовых дружин на тот случай, если бы им нужно было укрыться от преследования неприятеля. Все тяжелое войско было в кольчугах, легкое было в кожаных куртках. Оружие состояло из копий и мечей, но главнейшим их оружием были громадные щиты и секиры, которыми они владели с поразительной ловкостью.

Сев на легкого и быстрого коня, Гарольд в сопровождении братьев выехал вперед. Голова короля была не покрыта, как и у его противника. Но невозможно представить себе контраста более резкого, чем тот, который представляла внешность Гарольда и « Вильгельма. У первого был широкий лоб, светлые и спокойные голубые глаза, немного уставшие от забот, и прекрасные светло-русые волосы, вьющиеся кольцами по вороту кольчуги. Гарольд был высок и статен, но худ. Лицо его дышало благородством, чистосердечием и не имело выражения напускной надменности, присущего его врагу. Вильгельм же, наоборот, любил эффект. Он был горд и скрытен; черные сверкающие глаза имели злое и даже свирепое выражение, как глаза тигра, когда тот собирается кинуться на добычу. Герцог выглядел настоящим потомком Ролло, имел богатырское сложение, но оно было грубое.

Приветствие, которым встретило войско короля, было так же чистосердечно и громко, как и приветствие, встретившее Вильгельма. В ответ на это Гарольд поблагодарил воинов и произнес следующую речь, которая разносилась по всем рядам: