Гароэ. Остров новых надежд - [64]

– Так что это такое было?

– Несуразное порождение горячечных умов и неумелых рук, – искренне ответил хозяин дома. – Как уверял неподражаемый Бруно Сёднигусто, который никогда не лез за словом в карман: «Если бы у Ноя были такие помощники, человечеству не осталось бы ничего другого, как питаться лягушками до скончания веков».

– Судя по твоему рассказу, он никогда не терял чувства юмора. Что с ним сталось?

– Он был при мне несколько лет, затем уехал в Вест- Индию и, как я понял, присоединился к некоему Понсе де Леону[16], занимавшемуся поисками острова, на котором якобы находится мифический источник вечной молодости. Если такой источник на самом деле существует, Бруно его найдет, ему это будет весьма кстати, поскольку он уже далеко не молод.

– Ты по нему скучаешь?

– Моя способность скучать исчерпала себя со смертью Гарсы, хотя, должен признаться, я часто о нем вспоминаю и благодарю небо за то, что мне довелось с ним познакомиться. Когда мы спустили наше горе- судно на воду, он вцепился в штурвал, уверяя, что приведет корабль прямиком на Гомеру.

– И сделал это?.. – спросила Файна со смесью робости и страха. – Корабль-то поплыл?

– Поплыл, поплыл… – ответил хозяин, изобразив улыбку, словно ему самому все еще не верилось в подобное чудо. – Это было самое невзрачное и нескладное сооружение, которое когда-либо спускали на воду, однако вопреки всем прогнозам вшивец Курро Карро установил эти самые шпангоуты весьма удачно.

– Пути Господни неисповедимы! – очень серьезно изрек прелат, протягивая руку, чтобы налить себе более чем щедрую порцию вишневой настойки. – Таинственны и неисповедимы!

– И не говори, дорогой друг! И не говори! – охотно согласился антекерец. – Даже недоверчивый Амансио Арес перекрестился и упал на колени, возблагодарив святого Христофора за то, что тот сотворил столь неожиданное чудо. И тогда я понял, что должен разделить судьбу моих людей и покинуть остров.

– Почему? – спросила старая кухарка. – Отправившись с ними, вы вовсе не увеличивали их шансы добраться до Гомеры.

– Конечно! Скорее уменьшал: все-таки дополнительный груз. Но мне не хотелось, чтобы появилось еще одно пятно в моем испорченном послужном списке и меня считали трусом и дезертиром. До того момента как это сооружение начало плавать, я даже не рассматривал всерьез подобный вариант, поскольку никогда не думал, что мы как плотники на что-то способны, тогда как в противоположность мне эта измученная кучка смельчаков полагалась на меня как командира. Поэтому я чувствовал себя просто обязанным разделить их участь, пока мне не удастся доставить их целыми и невредимыми на христианскую территорию.

– А что думала Гарса о твоем отъезде?

– Она никогда об этом не думала, потому что начиная с того утра, когда мы впервые увидели друг друга, мы оба знали, что никогда не расстанемся. И хотя наверняка ей было больно оттого, что приходилось покидать привычный мир ради чужого, который ее пугал, она была готова сесть на судно без всяких возражений, как только я отдам приказ.

– Вот если бы раньше я могла так полюбить… – чуть слышно проговорила добрая женщина. – Мой-то муж был болван.

– Матиас был славным малым, и ты его просто обожала, зловредная старуха, – нахмурившись, укорил ее генерал. – Когда он умер, ты так плакала, что у меня в супе была одна вода.

– Это были слезы радости.

– Да ты просто лицемерка и лгунья!.. – бросил ей генерал. – Ты не находила себе места от ревности, как только здесь появлялась дочка молочника.

– Почему бы вам не оставить в покое бедного Матиаса, а тебе не продолжить историю о корабле? – вмешался прелат, прервав свое занятие: он потягивал любимую вишневую настойку.

– Историю о корабле?.. – вопросительно повторил хозяин дома. – Думаю, что не было на свете такого корабля, на который возлагалось бы столько надежд. Люди работали денно и нощно и отбили себе все пальцы, пытаясь справиться со сложным делом: заставить его появиться на свет из утробы старых забытых бревен. Не было никогда! Однако всего лишь на второй день после его спуска на воду, когда мы установили мачту, натянули парус и сложили на палубе наши скромные пожитки, послышался взрыв, земля легонько содрогнулась, и почти тут же над вершинами Пальмы поднялся столб густого черного дыма.

– Извержение вулкана в тот момент, когда вы готовились к отплытию? – сердито спросил прелат. – Ты меня разыгрываешь!

– Не знаю, почему ты так решил, только уверяю тебя, что мы не придали значения происшествию. Ведь Пальма находится почти на таком же расстоянии, что и Гомера, и мне казалось, что мы подвергаемся меньшей опасности, чем в ту ночь, когда проснулся маленький вулкан в каких-нибудь двух лигах от того места, где мы спали, и Гарса даже не удосужилась проснуться, чтобы на это взглянуть.

– Речь идет о том самом вулкане Пальмы, который мы видели вчера?

– Мне так и не удалось это выяснить. Одно могу сказать: спустя несколько минут островитяне, находившиеся на вершине утеса, начали свистеть как сумасшедшие. Тут же прибежали Бенейган с Тауко, чтобы предупредить нас о том, что необходимо вытащить судно на берег и отойти подальше.